Убивая тени

Все это тревожило меня, рука покоилась на клинке, почти желая вынуть его из ножен. Впереди всегда будет следующее убийство, следующий враг. Я не желал Киаре подобного будущего.

Девушка, которая занимала все мои мысли, ошеломленно молчала рядом со мной.

Хоть я и убеждал себя, что ее непрестанная болтовня раздражает, оказалось, что мне ее не хватало.

Внезапно от тишины, которой обычно жаждал, у меня скрутило желудок. Украдкой взглянув на Киару, я заметил все то же недоуменное выражение. Ее вздернутый нос слегка морщился, глаза оставались прищурены. Она глубоко задумалась. Опасное занятие, знал не понаслышке.

Ее насыщенно-рыжие волосы переливались в лунном свете, каждая прядь вбирала частичку мистического волшебства, а янтарные глаза пленяли ночь, золотистые крапинки в них напоминали далекие звезды над головой. В Киаре было поровну света и тьмы.

Света.

Я солгал, сравнив Киару с солнцем. Когда сказал, что смотреть на нее все равно что вообразить, будто мельком взглянул на светило. Каждый год в один и тот же день – когда-то он был самым длинным днем в году – я засыпал и видел во сне ошеломительный шар света высоко в небе.

То была сладостная пытка – лицезреть его красоту и никогда не ощущать тепла. Временами передо мной представал луг, оранжевые и желтые цветы, рассыпанные по высокой зеленой траве. Иногда солнце мелькало между вершинами снежных гор, возрождаясь, подобно фениксу. Но чаще всего я наблюдал мраморный храм чистейшего белого цвета, золотые лучи каскадом струились по его гладкой поверхности, словно пролитая вода, а у подножия простиралось пустынное поле.

Но какой бы ложный мир я ни создавал, с пробуждением он исчезал.

Последующие дни полнились кошмарами: Туманом, перерезанными глотками и истошными криками. Однако раз в год я обретал свое блаженное умиротворение.

Хотел я того или нет, но Киара постепенно стала для меня этим успокоением. Мечтой о свете.

Я подавил стон, когда зацепился сапогом за выступающий корень, и едва удержал равновесие, дабы не попробовать грязь под ногами. Мне непривычно быть таким неуклюжим. Я приобрел свою блестящую репутацию не тем, что спотыкался о поваленные ветки.

К несчастью для меня, Киара оказалась проницательной.

Выругавшись, она резко остановилась и заставила меня сделать то же самое.

– Твое плечо! – воскликнула она, округлив глаза от осознания. – Я видела, как один из них его задел.

«И ногу, и руку», – тихо добавил я про себя.

Но все это лишь поверхностные раны. В глазах Киары вспыхнуло беспокойство. У меня участился пульс.

– Со мной все будет в порядке, – пообещал я, отворачиваясь. – Раны пустяковые.

Но девчонка не собиралась отступать:

– Перестань строить из себя крутого парня и дай мне взглянуть. – Она уперла руки в бедра, выпятив их таким образом, что, скорее всего, это не должно было выглядеть провоцирующе, но выглядело именно так. Я стиснул зубы.

– Крутого парня, да? – упрекнул я ее. – Ведешь себя так, будто совсем меня не знаешь.

– Я знаю тебя достаточно хорошо. Ты упрям и горд, – огрызнулась она, ошеломив меня язвительным тоном.

Если бы Киара хотя бы догадывалась, сколько невинной крови на моих руках, то не пожелала бы иметь со мной ничего общего.

– Итак. – Она взялась за воротник моей рубашки и потянула. – Дай мне взглянуть, ты, здоровый дикарь.

Мои губы скривились.

– Разве можно так разговаривать со своим капитаном? – Это прозвучало очень смешно, ведь мы никогда не были просто капитаном и рекрутом. Для меня это столь же явно, как и шрамы на лице.

Прекрасно. Я вспомнил, что обещал поведать Киаре историю их появления. Историю, которую мне не хотелось пересказывать.

Когда она не приходила в сознание – не дышала, – я утратил последние капли самообладания и начал беспорядочно выкрикивать обещания. В бреду я даже молился отсутствующим богам.

– Да, да, да. – Киара закатила глаза, и на ее левой щеке появилась ямочка. У нее была самая отвлекающая ухмылка на свете.

С невероятной нежностью она помогла мне выскользнуть из порванной кожаной куртки, отбросила ее в сторону, а затем аккуратно задрала рукав рубашки, все еще пропитанной кровью моего брата.

Я не хотел думать об Исайе. Его смерть ранила сильнее, чем я готов был показать.

– Кровь уже не сочится, – прошептала Киара, осматривая открытый участок кожи. – Должно быть, рана не так глубока, как я думала, – размышляла она вслух, рассеянно посасывая нижнюю губу. Я сдержал стон при виде этого зрелища.

Ох уж эта женщина.

– Но ее нужно промыть и как следует осмотреть, дабы убедиться, что туда не попала зараза. И порез на ноге тоже, – добавила Киара, взглянув на мои брюки.

Поспешно схватив куртку, я натянул ее обратно, презирая тот факт, что Киара видит меня в столь слабом состоянии. Я опытен и исключительно ловок в своем деле, но при недостатке еды и отдыха даже я не смог бы отбиться от восьми мужчин разом.

Ее пальцы поигрывали с воротником моей рубашки, пока она, склонив голову набок, изучала мою кожу. Прикосновение ее перчатки послало импульс в мое ожесточенное сердце, заставляя его ожить.