Учение Святых отцов и подвижников православной Церкви о борьбе с главными греховными страстями и о христианских добродетелях: любви, смирении, кротос

Сыщикам удалось захватить двух рабов, знавших местопребывание Поликарпа; пытками они вынудили одного из них открыть место убежища Смирнского епископа. С значительным отрядом солдат, вооруженные, явились сыщики в то место, где был Поликарп. Когда они приблизились к дому, св. Поликарп находился в верхнем этаже дома и легко мог и на этот раз избегнуть их рук, перейдя на кровлю соседнего дома. Когда ему советовали сделать это, то он сказал: «Довольно! Да будет воля Господня!» и спокойно сошел вниз навстречу воинам. Они дивилась его летам и твердости духа. Епископ предложил им ужин – это было в Великую Пятницу поздним вечером, а сам попросил позволения помолиться. Два часа пробыл он в пламенной молитве за всех верующих. Между тем наступило утро, и воины повели св. Поликарпа в город.

По дороге они встретили коляску, в которой ехал один из городских начальников (так называемый иринарх) вместе с отцом. Они пригласили епископа сесть в коляску и начали убеждать его уклониться от угрожающей ему опасности: «Что худого сказать: “Император наш господь”, принести ему жертву и тем спасти жизнь?» Св. Поликарп сначала промолчал, но когда язычники продолжали приставать к нему, он спокойно отвечал: «Я не сделаю того, что вы мне советуете». От убеждений эти муниципальные сановники перешли к угрозам и ругательству и наконец вытолкнули Поликарпа из кареты. Преклонный старец упал и повредил ногу, но радостно, как бы ничего не случилось с ним, продолжал путь в город.

Когда привели св. Поликарпа в цирк и он вступил на арену, то, по преданию, услышал с неба голос, укреплявший его в исповедническом подвиге: «Будь мужествен, Поликарп!» И этот голос слышали многие из его собратьев. В цирке его ожидал проконсул, окруженный необозримой толпой народа. При появлении епископа язычники пришли в необычное возбуждение; поднялся такой шум, раздались такие громкие крики, что невозможно было расслышать ясно ни одного слова.

Проконсул начал допрос: «Ты ли Поликарп?» Когда епископ признал себя Поликарпом, проконсул обратился к нему с обычными словами увещания: «Пожалей твой почтенный возраст и не доводи дело до своей гибели: поклянись гением императора, одумайся, скажи: “Смерть безбожным”». Поликарп грустно и строго окинул взглядом бушующую толпу, указал на нее рукой и произнес, обращая глаза к небу: «Да, долой безбожников!» «Поклянись гением кесаря, – продолжал проконсул, – и похули Христа». Св. Поликарп ответил: «Восемьдесят шесть лет служу я Христу и никакой обиды не потерпел от Него; как же я могу похулить Его, моего царя и Спасителя?» Проконсул продолжал склонять Поликарпа к отречению: «Поклянись же гением кесаря, и я отпущу тебя». Тогда Поликарп заметил: «Напрасно ты делаешь вид, что не понимаешь меня, предлагая поклясться гением кесаря. Если ты не хочешь понять меня, я скажу тебе ясно, слушай: я – христианин. А если жаждешь узнать, что такое христианин, то назначь особый день и выслушай меня». Признанием себя (вслух) христианином было высказано решающее слово, и судебному делу собственно был конец. Однако проконсул все еще надеялся избежать смертного приговора. Взглянув на сидевшую в цирке толпу, он сказал Поликарпу: «Убеди народ (оставить свое требование)». Но Поликарп отклонил и это: «Лишь тебе, – отвечал он, – я обязан был отвечать, потому что мы научены воздавать надлежащую честь установленной от Бога власти, а этих я не считаю достойными, чтобы я стал оправдываться перед ними». «У меня есть звери, – отвечал проконсул, – я им отдам тебя, если не отречешься. А если зверей не боишься, то я сожгу тебя». Святой Поликарп ответил, что огонь временный, который через несколько часов погаснет, не страшен по сравнению с огнем вечным. «Что ты медлишь? Делай, что тебе угодно».

Тогда проконсул приказал объявить через глашатая: «Поликарп признал себя христианином». Услышав это, языческая толпа разразилась криками ярости: «Поликарп – учитель нечестия, отец христиан; он отвергает наших богов». К язычникам присоединились и иудеи, находившиеся в тот праздничный день в цирке. Народ требовал, чтобы на Поликарпа выпустили льва. Но так как бой со зверями уже окончился, то проконсул приговорил сжечь его.