Учение Святых отцов и подвижников православной Церкви о борьбе с главными греховными страстями и о христианских добродетелях: любви, смирении, кротос

«Санкт, – говорится в послании, – переносил с необыкновенным и вышечеловеческим терпением все мучения, какие только могут изобрести люди. Беззаконники продолжительностью и тяжестью пыток надеялись заставить его произнести что-нибудь вопреки (христианскому) долгу, но он с такой твердостью противостоял им, что даже не объявил ни своего имени, ни народа, откуда он, ни того, раб ли он или свободный, но на все вопросы отвечал по-латыни: “Я христианин (christianus sum)”. Это исповедание повторял он и вместо имени, и вместо города, и вместо происхождения, и вместо всего; других слов язычники от него не слыхали, что весьма ожесточило против него проконсула и мучителей, так что, не зная уже, что бы еще с ним сделать, они, наконец, разожгли медные доски, приложив их к нежнейшим членам его тела. Эти члены горели, но сам он оставался непреклонен, непобедим и тверд в исповедании, укрепляемый благодатью Христовой. Его тело свидетельствовало о его страданиях: оно все сделалось раною и язвою. Но страждущий в нем Христос сотворил великие чудеса, победив через него врага и показав другим пример, что нет ничего страшного, где любовь к Отцу, и нет ничего болезненного, где слава Христова.

Через несколько дней беззаконники снова стали терзать мученика и думали, что если и теперь, когда раны его опухли и воспалены, так что он не мог сносить и одного прикосновения руки, если и теперь они подвергнут его прежним пыткам, то либо одолеют, либо он умрет в мучениях и своею смертью наведет страх и ужас на прочих. Однако же с ним не случилось ничего подобного; напротив, сверх всякого человеческого ожидания, в последующих пытках его тело оправилось, выпрямилось и снова получило прежний вид и употребление членов, так что второе мучение, по благодати Христовой, было для него не казнью, а исцелением». Так описывают страдания Санкта очевидцы этих событий – христиане Галльской Церкви в своем послании1703.

«Равным образом и Аттал, которого, как человека знаменитого (имевшего римское гражданство), толпа громко требовала для казни, явился на подвиг с готовностью: потому что наставленный основательно в христианском учении и быв у нас (пишут галльские христиане) всегда свидетелем истины, он хорошо сознавал справедливость своего подвига». Его провели кругом по амфитеатру, неся перед ним дощечку, на которой было написано по-латыни: «Это Аттал христианин». Чернь сильно свирепствовала против него, но проконсул, узнав, что он римлянин, приказал держать его в темнице вместе с другими там бывшими (христианами) и, написав о них кесарю, ожидал его решения.

Спустя некоторое время из Рима пришло распоряжение, чтобы в способах смерти тех, кто не отрекается от Христа, делалось различие для лиц различных состояний, а именно: чтобы рабы были распинаемы, местные жители провинции отдаваемы на растерзание зверям, а имеющие римское гражданство были обезглавлены.

«Это люди, – говорили о христианах язычники, – которые в ночных собраниях со своими торжественными постами и бесчеловечными яствами сходятся не для священных обрядов, но для скверностей. Это – люди скрывающиеся, бегающие света... Они узнают друг друга по особым тайным знакам и питают друг к другу любовь, не будучи даже между собой знакомы; везде между ними образуется какая-то как бы любовная связь; они называют друг друга без разбора братьями и сестрами для того, чтобы обыкновенное любодеяние через посредство священного имени сделать кровосмешением: так хвалится пороком их пустое и бессмысленное суеверие. Если бы не было в этом правды, то проницательная молва не приписывала бы им столь многих и отвратительных злодеяний. Слышно (ходят слухи), что они по какому-то нелепому убеждению почитают голову самого низкого животного, голову осла1704.

Распространение этого общества (христиан), – говорили язычники, – происходит при помощи все усиливающегося с каждым днем развращения нравов. Это – безбожники, которые, не признавая никаких богов, пытаются разрушить всякое благоговение, всякий страх, на котором зиждется человеческое общество»1705.

Таковы были обвинения язычников. Они ненавидели то, чего не знали. Но что может быть несправедливее того, когда люди ненавидят то, чего не знают?1706 Христианские апологеты в своих писаниях стараются развеять ложные слухи и крайнее предубеждение язычников в отношении христиан.