Ученик афериста (СИ)

Наземникус так и замер с колбой на пороге, моргая и приоткрыв рот. Оглядев сначала пустую глазницу Морана, а затем то, как я с остервенением вытираю руку о штору, Флэтчер нервно хихикнул.

— Одноглазый однорукий ирландец, — чуть истерично констатировал он.

— Ты думаешь меня лечить, или подождем, пока из меня вытекут остатки крови? — рявкнул я так, что аферист едва бадьян не выронил.

Полчаса, или около того, Наземникус ходил вокруг меня, гадая, как бы вытащить кол из спины. Удивительно, что я практически перестал чувствовать боль, только крайней степени раздражение.

— И что прикажешь с ним делать? — протянул Наземникус.

— Ты еще думаешь? — огрызнулся я. — Он не отстанет.

— Ну и что? Убить его прикажешь?

— Да, старый, это логично.

Почему он не слушал и не слышал меня?

Какой компромисс хотел найти Наземникус Флэтчер?

Тогда я еще не понимал того, что каким бы аморальным существом не был этот вечно пьяный экземпляр человеческих отбросов, для него не было ничего ценнее человеческой жизни. Он никогда не убивал, и все время, что мы были и далее будем знакомы, пытался уберечь меня от страшного греха убийства. Даже когда я менял рацион и попивал человечью кровь, я никого не убивал, он следил за этим.

Нет, не потому что Флэтчер был высокодуховным святошей. Он просто боялся, что в списке его преступлений, в сумме — около двух пожизненных в Азкабане, прибавится еще и это.

Но я был то ли циничнее, то ли более здравомыслящим. Я боялся Морана, несмотря ни на что, оставлять за спиной угрозу, способную не только продать мои зубы втридорога в Лютном переулке, но и знающую о моих махинациях с наркотиками, вхожую в картель и способную выдать меня руководству, было, согласитесь, рискованно.

Это сподвигло меня провернуть одну из самых жестоких афер своей жизни: уничтожить угрозу чужими руками.

***

Деревня Билбери встретила меня снежными завалами и холодным ветром — погода очень недружелюбная, под стать немногочисленным жителям одной из редких ферм на отшибе.

— Ну хоть двери прикройте, — протянул я, глядя вслед оборотням, которые, оставив меня в амбаре, привязанным цепью к столбу.

Промозглый ветер дул прямо в лицо, заставляя морщиться. Руки скрутили за спиной, и возможности дотянуться до волшебной палочки просто не было, впрочем, я не заклятиями швыряться сюда прибыл.

Отпихнув ногой назойливую курицу, клевавшую мне штанину, я возвел глаза к небу.

— Хотите, с трех раз угадаю, почему оборотней никто не любит? — громко и неведомо кому крикнул я.

Мне никто не ответил в течение получаса. Где-то спустя столько я услышал шаги на снегу, сопровождаемые треском и повернул голову к двери.

Женщину я узнал сразу — видел ее в Отделе Мракоборцев раза три, не меньше. Высокая, выше меня, худая, с невероятно длинными седыми волосами, хоть еще и не старая, она опустила на меня взгляд и чуть обернулась, чтоб убедиться, что ее дети, двое рослых оборотней и низенькое бесполое, на первый взгляд, создание, в котором я признал девчушку Джейден, тоже вошли в амбар.

Потом она ногой придвинула приземистый табурет и села напротив меня.

— Вы реально так встречаете каждого гостя? — поинтересовался я.

— У нас здесь друзей нет. — Голос у нее со стальными нотками, резкий. — Что сын Поттера забыл в Билбери?

— Мне кажется, или я слышу презрение?

— Тебе не кажется. Отец, видимо, плохо воспитал тебя, раз ты говоришь с женщиной в таком тоне.

— Мне же кажется, что моему отцу не смеет говорить о правильном воспитании детей женщина, которая делает из дочери забитого слизеринского трансвестита, — хмыкнул я.

Джейден оскалилась.

— Послушайте, Розмари… вы ведь Розмари? Так вот, Розмари, я трансгрессировал на другой конец страны не для того, чтоб вы мне высказывали все, что наболело, — произнес я. — Я назову вам имя, одно имя, и вы…

— Ты пришел ко мне в дом и смеешь…

— Карл Моран, — громко сказал я.

Это имя, клянусь, подействовало на оборотней, как кнопка «пауза» на пульте управления. Изможденное лицо Розмари Галлагер словно окаменело.

Дверь амбара скрипнула, и в свете одной-единственной лампочки я заметил высокую фигуру и блеск огненно-рыжих волос. Луи явно не ожидал увидеть меня здесь, еще и в цепях, еще и что-то говорящего, но шум поднимать не стал, тихонько замер за спиной женщины.

Прелестно, милый кузен, а если бы меня ногами били, ты бы тоже так послушно стоял?

— Что ты можешь знать о Карле Моране? — рыкнула женщина.

— Достаточно. Знаю, что он попал в Азкабан только потому что я этого захотел, знаю, что его покрывала половина министерства магии, знаю, что он вышел из Азкабана не отсидев и треть срока, и знаю, что он сделал с вашей семьей. Соболезную вам, — сказал я, глянув женщине в глаза. — Да, это я уговорил отца отправить Морана в Азкабан. Думаю, если вы снимите с меня цепи, это будет лучшей благодарностью.

Цепи тут же рухнули, стоило Луи взмахнуть палочкой. Оборотни устремили взгляды на него.

— Он вышел на тебя? — спросил Луи.

Я кивнул.

— Что ж, ты знал куда идти, — констатировал кузен.

Посвящать дикое семейство оборотней в тайны своей кровопьющей личины я не собирался, поэтому быстро приступил к главному.