Ученик афериста (СИ)

— Чего вы хотите от Морана? — задал я эдакий риторический вопрос.

— С семи моих детей и мужа заживо сняли шкуру, — проскрежетала Розмари Галлагер. — Как ты думаешь, Поттер, чего я хочу?

— Вы это получите, — пообещал я. — Сполна.

На остром личике Джейден промелькнула тень улыбки.

— Ты предлагаешь нам Морана? — насмешливо вскинула брови женщина. — Хочешь сказать, что знаешь, где его найти?

— И даже больше, — кивнул я. — Я знаю, где найти его семью.

***

Удивительно, как меняется отношение к тебе, когда люди слышат то, что хотят слышать. Секунду назад ты мог быть осужденным за все людские грехи, но стоит произнести волшебную фразу, ту самую, что так желанна для слуха твоих судей, ситуация может в корне измениться, причем в твою сторону. Тут уж дело в человеческой психологии, ну или в твоем даре убеждения.

Будь, скажем, на моем месте все тот же Скорпиус, исход сложился бы иной. Малфой, со свойственным ему талантом, наплел бы оборотням такие вдохновляющие речи, что те немедля избрали бы его своим вожаком и понеслись бы качать права под двери министра магии.

Будь на моем месте дурочка Доминик — взяла бы нытьем, мольбами и красивыми глазами.

Окажись на моем месте Луи — стоял бы на месте и рта бы не раскрыл перед лицом своей волчьей семьи.

А у меня была информация, которой я умело оперировал, страх за свою сохранность и угроза в лице однорукого браконьера предпенсионного возраста (угроза, да? Представьте, святой отец, я боялся однорукого и уже одноглазого старика).

Розмари Галлагер не была стратегом, да чего уж там, это была женщина, увязшая по самую шею в своем трауре, женщина, которая дальше желания пустить кровь всем, кто носит фамилию Моран, ничего не видела и видеть не хотела. И я рассказал ей все, что знал: о большом старом доме Морана за чертой Лимерика, о многочисленных сыновьях и женах, даже не задумался о том, что моя осведомленность может навести Луи на некоторые вопросы.

Меня слушали, не перебивая. Только когда приблизительный план был составлен (хотя и планом это сложно назвать), я услышал первый вопрос:

— Ты уверена, что это правильно, Розмари?

Луи стоял поодаль ото всех, прислонившись к дверному косяку и исподлобья смотрел на нас.

Седая женщина обернулась.

— Поясни.

— Там дети, — произнес Луи, шагнув к ней. — Чем они виноваты в том, что сделал их отец?

— Чем мои дети были виноваты? — глухо спросила женщина.

— Убить ирландца достаточно, мне кажется.

— Тебе кажется.

Луи умолк и больше ни слова не сказал. Когда же безумная вдова заговорила о снятии кожи, он просто вышел, прикрыв за собой дверь.

Ночью мы трансгрессировали в Лимерик. Я не хотел и не планировал, но спорить не рискнул, поэтому сейчас в мыслях было героически сбежать в удобный момент резни. Но момент не наступил, как не наступила и резня.

Дом был пуст.

Дом, в котором ютились одиннадцать юных Моранов, рожденных от разных матерей, был пуст.

Седая женщина облазила каждую комнату и закуток, но я, не заходя даже внутрь, понял, что план не удался — свет в окнах не горел, человеком в доме не пахло.

Они бы убили меня на месте, подумав, что я сыграл злую шутку. Но Розмари Галлагер, замерев на крыльце, оглядела весьма немногочисленных мстителей и прорычала:

— Где рыжий?

***

— Они выгнали тебя? — поинтересовался я, сидя в теплой квартире на Шафтсбери-авеню, грея руки о теплую кружку.

— Легко отделался, — невесело хмыкнул Луи. На щеке его красовалась глубокая ссадина.

Доминик сидела в кресле и молча слушала. Понимала ли она хоть крупицу того, что произошло? Но слушала.

— Я не понимаю, — сделав глоток чая, признался я. — Зачем ты предупредил их?

— Потому что это правильно, — сказал Луи. — Дети не должны отвечать за родителей.

— И стоило оно того? Тебя выгнала эта семья…

— Если бы младший сын, Джейден, не вступился, убили бы нахрен, — пожал плечами Луи.

— Это девочка, — закатил глаза я.

Луи аж чаем поперхнулся.

— Кто?

— Джейден. Это девочка.

— Да ладно?

— Абсолютно.

— Охренеть страсти, — протянула Доминик. — Ты что, мальчика от девочки отличить не можешь?

— Я могу, твой брат не может.

Мир Луи, видимо, тогда перевернулся с ног на голову, но зацикливать внимание на бесполом подростке он не стал.

— Выгнали и выгнали, — отмахнулся он. — В этом их правда, но я поступил правильно.

— Они твоя семья, — напомнил я.

— У него есть и другая семья, — напомнила Доминик. — Родная.

Луи устало на нее взглянул.

— Не начинай, я не пойду мириться к папе.

— Я и не прошу.

— Но намекаешь.

— Я люблю, когда вы ссоритесь, но сейчас это вообще не в тему, — поднял руку я. — Вопрос с Мораном так и не решен. А если он снова нагрянет?

— Вряд ли, — протянул Луи. — Он любит своих детей.

— Луи, твоя логика порой убивает. Он не нагрянет ко мне притом что я вывел оборотней на его детей, потому что он любит своих детей.

— С логикой все в порядке, это с тобой проблемы, — процедила Доминик. — Если такая прям угроза, что мешало один на один разобраться с этим ирландцем, а не привязывать к этому его семью и оборотней?

— Наверное то, что Ал — трус, — пожал плечами Луи.

Наши взгляды встретились.

— Я трус?