Учитель Дымов

Аня ошиблась в своих расчётах: они уехали только через год, в сентябре 1993 года. Возвращаясь из Шереметьева в душном, пахнущем потом и усталостью автобусе, Андрей пытался представить, как где–то высоко в бездушно–синем небе летит самолёт, уносящий прочь его любовь. Он почти физически ощущал, как все сильнее и сильнее натягивается та самая невидимая нить. Оба они знали — она лопнет, когда расстояние между ними станет слишком большим. Зажатый между пассажирами, Андрей прислушивался и ждал этого прощального звука, но, видать, их любовь была слишком крепка: Андрей вышел у «Речного вокзала», спустился в метро, доехал до «Коломенской» и поднялся в свою опустевшую квартиру. Обхватив голову руками, он сел на диван, где ещё вчера они с Аней любили друг друга.

Сегодня утром Андрей сказал ей:

— Помнишь, я говорил тебе про рассказ Уэллса, где человек все искал свою дверь в райский сад?

Аня кивнула.

— Я хочу признаться, что все эти два года быть с тобой — это и значило быть в этом саду. Я не думаю, что смогу найти другую дверь, которая ведёт сюда. Даже не думаю, что буду её искать.

— Я твоя как бы дверь. Я твой как бы райский сад, — очень серьёзно сказала Аня. — Мы как бы расстаёмся как бы навсегда.

Обхватив голову руками, Андрей сидел неподвижно, до тех пор, пока не услышал слабый пинг! вовсе не похожий на звук в постановках «Вишнёвого сада».

Андрей посмотрел на часы: Аня летела где–то далеко над Европой. Я уверен, подумал Андрей, она тоже слышала, тоже почувствовала.

Это казалось ему очень важным: это было последнее, что они могли разделить друг с другом, — момент, когда лопнула соединяющая их нить.

Андрей прислушался. Секундомер смолк, звенящая дрожь исчезла. Внутри у него было пусто и гулко. Он разделся, залез в кровать и заснул.

Пробудился он только следующим вечером. Подойдя к столу, включил компьютер. До сдачи перевода очередной книги оставалось меньше месяца — если он хотел успеть, надо было спешить. Он подумал, что работа — это единственное, что может заполнить внутреннюю пустоту.

В следующие три недели Андрей выходил из дома только дважды — пополнить запас пиццы в морозильной камере, а телевизор вовсе не включал. Потому он не заметил короткой гражданской войны, предчувствием которой была наполнена та зима, когда они с Аней сближались осторожно и неторопливо, ещё не зная, что их любви в этом городе отмерено всего лишь два года.

* * *

Новая секретарша Лика была похожа на лисичку — правда, не рыженькую, а белую, видимо, полярную снежную лису — пышный хвост из светлых густых волос, остренький носик, игривая улыбка. Простучав каблучками, она подошла к краю полированного стола и тихим голосом сказала:

— Валерий Владимирович, к вам посетитель. Говорит, что он — ваш сын, зовут Андрей.

Она улыбнулась, как бы желая сказать: «Я понимаю, у вас много детей, вы всех не помните по именам».

— Да, пусть заходит, я его жду, — сказал Валера.

Лика, чуть покачиваясь, направилась к дверям. Почему они все считают, что секретарша должна вести себя как шлюха? — подумал Валера. Шлюх и без того полно, зачем деловому человеку ещё одна, на рабочем месте? Может, организовать обучающий семинар для девушек, которые хотят стать секретаршами? Назовём «Интим не предлагать» и дадим рекламу в «МК» и «СПИД-инфо»…

— Папа?

Валера вздрогнул: то ли Андрей вошёл так неслышно, то ли он слишком глубоко задумался.

— Привет, привет. — Он протянул руку через столешницу, потом сам рассмеялся возникшей неловкости и кивнул на кресла, стоящие в гостевой зоне кабинета.

— Ты неплохо устроился, — сказал Андрей, усаживаясь.

— Да ты просто у меня здесь не был, — улыбнулся Валера, — мы же уже год как переехали. Весь особняк, считай, наш. В подвале — зал для тренировок, здесь — кабинеты и комнаты отдыха, наверху хотим сделать зимний сад. Будем круглый год подпитываться органической энергией земли.

— Органической энергией, — скривился Андрей. — Слышал бы тебя дедушка!

Валера махнул рукой:

— Ну, Андрюш, не валяй дурака! Не в том смысле органической, разумеется! Посмотри лучше, какие мы визитки заказали. — И он отправил плотный прямоугольник по сверкающей столешнице.

ООО «Валген» переезжало почти каждый год. Сначала — подвал в разрушающемся доме где–то в арбатских или кропоткинских переулках, потом — бывшее здание райкома КПСС, оставшееся бесхозным после августа 1991 года, теперь — приватизированный особняк, скрытый густой зеленью от глаз праздных прохожих. Всеми этими делами занимался, конечно, Геннадий, и он же получал в банках льготные рублёвые кредиты, чудесным образом превращавшиеся в защищённые от инфляции доллары. Валера не вникал в эти дела: они сразу так договорились — он занимается привлечением новых клиентов, разработкой обучающих программ и набором тренеров, а Гена — финансами и безопасностью.