Учитель покаяния. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова)

Троице-Сергиева пустынь, что на Петергофской дороге, расположена на южном берегу Финского залива. Прежде на этом месте находилась приморская дача Великой Княгини Екатерины Иоанновны. После ее смерти сестра княгини, Императрица Анна Иоанновна, подарила дачу своему духовнику, архимандриту Троице-Сергиевой Лавры Варлааму (Высоцкому). С разрешения Государыни и Священного Синода в 1735 году архимандрит Варлаам основал на месте дачи мужскую пустынь, подчиненную Троице-Сергиевской лавре, которая в 1764 году обрела самостоятельность. Главной святыней обители была чудотворная икона преподобного Сергия Радонежского с крестом и частицей мощей святого чудотворца[104].

Интерьер храма во имя прп. Сергия Радонежского

К 1834 году монастырские здания очень обветшали, насельников было немного, и нравственность их оставляла желать лучшего. Обитель была в совершенном запустении. Государь Император Николай Павлович, беседуя о плачевном состоянии Приморской Троице-Сергиевой пустыни, воскликнул: «Вот я их приведу в порядок: я дам им моего фельдфебеля!»[105]. По Высочайшему повелению 25 декабря 1833 года состоялось назначение игумена Игнатия настоятелем монастыря.

1 января 1834 года в Казанском соборе Петербурга игумен Игнатий (Брянчанинов) был возведен в сан архимандрита. 5 января, в год столетия со дня основания обители, он выехал к месту своего назначения в сопровождении Михаила Чихачева и только что принятого в келейники двадцатидвухлетнего юноши Ивана Малышева.

Император Николай I

«Негостеприимно приняла [его] обитель – Сергиева пустынь». Поскольку настоятельский корпус был запущен и не топился по меньшей мере в течение нескольких десятков лет, Брянчанинову и прибывшей с ним братии пришлось поместиться в Инвалидном доме графа Зубова: «…Когда приехал в Сергиеву Пустынь, то не имел, где главу приклонить, должен был остановиться в постороннем доме и в нем жить первую зиму. Начиная с соборной церкви, все представляло одни развалины. А с братиею пришлось не только слезы, но и кровь пролить»[106]. Первым важным делом стало восстановление храма во имя преподобного Сергия и настоятельского корпуса, которые соединяла трапезная. За постройками и поиском местного гранита для строительства наблюдали лучшие воспитанники военного Инженерного училища, – архимандрит Игнатий (Брянчанинов) и Михаил Васильевич Чихачев. «Гранит [для нового храма преподобного Сергия] был найден поблизости монастыря, из него вышли прекрасные колонны, также цоколь гранитный и дверь высечена из гранита»[107].

Средств в распоряжении настоятеля было очень мало, поэтому главным источником стали пожертвования Государя; членов Императорской семьи; представителей наиболее богатых и знатных родов Санкт-Петербурга, среди которых первой следует назвать графиню Анну Алексеевну Орлову-Чесменскую; представителей Санкт-Петербургского купечества, например, Макария Васильевича Макарова, будущего схимонаха Троице-Сергиевой пустыни. Михаил Васильевич отдал в обитель все состояние, унаследованное им от родителей.

Николай Павлович искренне любил своего «фельдфебеля», отдавая должное уважение его уму, духовным и душевным дарованиям. Спустя несколько месяцев после назначения архимандрита Игнатия, летом, по дороге из Петергофа, Государь заехал в обитель, зашел в храм и спросил у послушника, дома ли отец архимандрит. Получив утвердительный ответ, он попросил доложить, что «прежний товарищ хочет его видеть». Дружески, просто приветствовав своего бывшего пансионера, Николай Павлович увидел входившего следом Чихачева и обнял его, растрогав Михаила Васильевича до глубины души: «…такое впечатление сделал, что я сам обеими руками схватился за шею его, и мы, по крайней мере, раз пять поцеловались при всем народе и при Императрице с Наследником, взошедшими в церковь несколько позже Государя». Император расспрашивал друзей о том, всегда ли они вместе, о судьбе их бывшего третьего товарища Федорова, вернувшегося в мир, которому, по словам Государя, «монастырский хлеб сух показался». Внимательно осмотрев обитель, Николай Павлович высказал пожелание отцу архимандриту в первую очередь отстроить обветшавший соборный храм во имя Святой Троицы[108].

Благодаря живому участию Государя Императора, на восстановление собора были отпущены значительные средства из казны. Помимо строительных работ много сил и внимания настоятеля отнимало устройство монастырского хозяйства: нужно было упорядочить вопрос о владении монастырской землей крестьянами, организовать собственное монастырское хозяйство. Прекрасно решили проблему питания братии, искусно сочетая соблюдение строгого церковного устава, мастерство опытных и умелых поваров, поддерживание чистоты в трапезной. Успешный опыт восстановления Лопотова монастыря и хозяйственная школа родительского села Покровского помогли отцу архимандриту поднять внешнее состояние Сергиевой пустыни на должную высоту и возвести в мае 1836 года монастырь до статуса первоклассного.

Интерьер Свято-Троицкого собора