Учитель покаяния. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова)

В 1865 году, трудами книгопродавца-издателя Ивана Ильича Глазунова, вышли первые два тома сочинений владыки: «Аскетические опыты», в 1867 – последние два: «Аскетическая проповедь» и «Приношение современному монашеству». «Отечник» был издан уже после смерти святителя Игнатия, как и отдельные статьи, которые он подготовил, но не успел включить в первые четыре тома. В 1881 году архимандрит Игнатий Второй, настоятель Троице-Сергиевой пустыни и ученик епископа, опубликовал том писем своего учителя вместе с его жизнеописанием. Брянчанинов часто повторял, что никогда не смел писать о каком-либо духовном делании, если сам не проходил его опытно, не испытывал его.

К своей кончине владыка начал готовиться заранее, отдавая необходимые распоряжения. Уже 20 июля 1863 года было засвидетельствовано его духовное завещание, где он все права на свои сочинения передавал брату Петру Александровичу. В 1864 году, будучи согбенным старцем с белоснежными волосами и младенчески кротким выражением лица; с тихим и ласковым голосом, вспоминая кончину матери, Софии Александровны, владыка просил, когда будет умирать, чтобы не вздумали посылать за доктором, не подымали суматохи, не уведомляли родных до времени похорон – «дайте мне умереть христианином»[216]. Многие не верили, что святитель действительно был болен и истощен, подозревая в нем «искательство и замыслы»[217].

В 1866 году физические силы святителя очень ослабели, но он успокаивал близких людей, что не умрет, пока не кончит своего дела словесного служения человечеству: «Опыты» не суть мое сочинение. Они – дар Божий современным православным христианам. Я был только орудием»[218]. В печати были третий и четвертый тома сочинений.

Во время пребывания в Николо-Бабаевском монастыре обеспокоенный положением Церкви святитель Игнатий составил записки «О необходимости Собора по нынешнему состоянию Российской Православной Церкви» (1862–1866 гг.). С большой трезвостью и горечью он писал: «Дух времени таков и отступление от Православно-христианской веры начало распространяться в таком сильном размере, безнравственность так всеобща и так укоренилась, что возвращение к христианству представляется невозможным… Ныне все всею душою устремились к разврату, назвали его «наслаждением жизнию», – и пребывание в христианстве, возвращение к христианству сделались невозможными для человечества»[219].

14 августа 1866 года Бабаевский монастырь посетили Государь наследник Александр Александрович и великий князь Владимир Александрович. В келейной беседе основной темой стало положение монастырей в России.

«Народ развращается, развращаются и монастыри. В них вкралось много предосудительного, много дурного, но при всем том они сохраняют характер свой убежища желающим сохраниться от конечной погибели, они – больницы для душ безнадежно больных… потому как ни слабы монастыри, но слабость их происходит от ослабления общей нравственности, причем они сохраняют, относительно, свой характер лечебницы. Отличительная нравственная черта которых – верность Церкви Православной и Престолу… Монашество и монастыри потому особенно гонимы партиями злонамеренными, что они преданы вере и престолу и поддерживают эти чувства в тех, которые сближаются с ними и подчиняются их духовному направлению»[220].

Владыка трезво смотрел на бедственное положение монастырей в России в нравственном и духовном отношении: из прежних пристанищ они «наиболее превратились в гибельные омуты и пропасти»[221]. «Положение их подобно весеннему снегу в последних числах марта и первых апреля: снаружи снег как снег, а под низом его повсюду едкая весенняя вода: она съест этот снег при первой вспомогательной атмосферической перемене. Важная примета кончины монашества – повсеместное оставление внутреннего делания и удовлетворение себя наружностию напоказ… Истинным монахам нет житья в монастырях от монахов актеров»[222]. Печально он наблюдал, как «христианство – этот таинственный духовный дар человекам, удаляется неприметным образом для невнимающих своему спасению из общества человеческого, пренебрегшего этим даром. Надо увидеть это, чтобы не быть обманутым актерами и актерством благочестия; увидев, надо отвратить взоры от грустного зрелища, чтоб не подвергнуться пороку осуждения ближних, надо обратить взоры на самих себя, позаботиться о собственном спасении, т. к. милость Божия еще дарует возможность спастись тем, которые произволяют спастись»[223]. «От развития идей православия и от твердости в православии зависит энергия нашего народа, самостоятельность его духа», – утверждал Брянчанинов.

Всю зиму 1866–1867 года святитель работал над своими сочинениями. В работе над материалами он придерживался метода работы А. С. Пушкина, который «подвергал их самой строгой собственной критике, пользуясь охотно и замечаниями других литераторов. Затем он беспощадно вымарывал в своих сочинениях излишние слова и выражения, также слова и выражения сколько-нибудь натянутые, тяжелые, неестественные»[224].