Удар иглы

И вот я опять на улице Цеткин перед почти что выселенным домом. Как и вчера, здесь было пустынно. Мы направились к интересующей нас квартире. К моему удивлению, дверь была опечатана ремонтно-эксплуатационным управлением. Я начал названивать в соседние квартиры. В двух никого не было. В третьей теплилась жизнь.

— Кто там? — послышался приглушённый дверью женский голос.

— Милиция.

— А откуда я знаю, что вы из милиции? Может, грабители.

— Да какой грабитель в ваши трущобы полезет?

Этот довод почему-то показался убедительным. Дверь открыла полная женщина лет сорока на вид, в синем спортивном костюме. Она пропустила нас в тесную комнату, предложила чай, от которого мы отказались,

— Вы соседа из четырнадцатой квартиры знаете?

— Карнаухова?

— Да. Владимира Шамилевича.

— Конечно, знала.

— А где он? Почему дверь опечатана?

— Так он же умер на днях.

— А кто в его квартире живёт?

— Никого. У него ни родственников, ни постоянной женщины не было. Его позавчера кремировали.

— Вы не замечали, никто не пытался вскрыть его квартиру? Никакие странные люди здесь не появлялись?

— Нет. Никого не видела.

— Подумайте получше. — Я описал парочку, которая вчера была в квартире.

— Нет, таких не видела…

Аля появилась в моей квартире без пятнадцати одиннадцать.

— Больше слежки за собой не замечала? — спросил я у неё.

— Нет. Я бы почувствовала.

— Вам, колдунам, легче… Ты не знаешь такого Владимира Шамилевича Карнаухова?

— Не знаю… Хотя фамилия кажется мне знакомой… Хоть убей, не вспомню, где я её слышала.

Мне следовало бы заняться им вплотную, этим «фениксом, возрождающимся из пепла»… Эх, если бы знать, где поскользнёшься…

Аля уже давно спала, а я даже глаз не сомкнул. Тревога охватила меня. Надо было вспомнить что-то очень важное. Но что? Машинально я взял папку с рукописью и только начал читать продолжение, как забыл обо всём…

* * *