Удар иглы

* * *

Этот сон был ещё ярче, чем предыдущие. Он выглядел настолько реальным, что возникал вопрос: а где же всё-таки настоящая действительность — там или здесь, в моей двухкомнатной квартире? Я видел вновь перед собой шахматную доску. Рядом был ещё кто-то.

Он стоял ко мне спиной, и я никак не мог осознать, имеет ли он определённую материальную форму или просто является сгустком тьмы. Это был мой враг. Он начал оборачиваться, и тут я проснулся в холодном поту. Часы показывали без четверти восемь. Аля спала, натянув простыню на голову и съёжившись под одеялом. Она пошевелилась и проснулась…

Мы сидели и завтракали. Я без всякого аппетита жевал бутерброд с колбасой. По утрам я почти ничего не ем.

— Сегодня что-то случится, — каким-то неживым голосом произнесла Аля.

— Что случится?

— Что-то страшное.

— «Случилось страшное», как поётся в телерекламе.

— Я чувствую, сегодня будет какая-то развязка клубку, который нас опутал.

— Если верить убийце, отправившему на тот свет-беднягу монаха, сегодня мой последний день. И нужно уже заботиться о поминках.

— Ты всё ещё никак не можешь поверить в то, что я тебе говорю.

— Во что-то могу поверить. То, что я видел в лаборатории, приходится воспринять как данность, но доверять всей чуши, которую вы с Димой мне наговорили… Нет, это слишком.

— Витя, сегодня правда твой последний день. И мой — тоже. И сейчас идут последние часы, когда мы ещё можем как-то повлиять на обстановку. Дальше мы будем просто раздавлены.

— Ты такие вещи говоришь… Это тебе не карточные масти угадывать, тут замах шире нужен.

— Я говорю то, в чём уверена. — Аля со стуком поставила чашку с чаем на стол. Чашка треснула, и по скатерти начало расплываться коричневое пятно.

— Что ты от меня хочешь?

— Не знаю. Это можешь знать только ты. Я уверена, ты единственный, кто способен ещё повернуть ситуацию.

— Может быть, ты и права, — вздохнул я. — Но я просто не знаю, что могу сделать. Понимаешь, не знаю,

— У тебя осталось ещё немного времени, чтобы узнать это, дорогой.

— Тебя подвезти до работы?

— Не надо.

— Будешь ухолить, закрой дверь на два оборота, Ключ — на трюмо. До вечера.

— До вечера ещё неизвестно, что произойдёт…

Погода сошла с ума. Ветер крепчал, пригибая деревья, стуча сучьями по металлической крыше гаража. Я подсоединил дворники, отключил противоугонное устройство, снял с педали колоду, включил зажигание и вывел машину со двора.

Люди спешили по суетным утренним улицам на работу, ждали автобус, пригибались под порывами ветра, отворачивались от летящей в лицо пыли. До Чумазовки я добрался быстро. Ещё за завтраком я понял, что упустил при обыске нечто существенное. Там должно быть что-то чрезвычайно важное, о чём говорил убийца.

«Снята вторая печать, — вспомнились мне слова бродяги. — Возьми в моём жилище гри…»

Он недоговорил. Я так и не узнал, что такое «гри». С какой стати убийца стал бы помогать мне? Не знаю, какие у него были соображения, но, по-моему, он всё же хотел мне помочь. А о мотивах будем гадать потом… Если выживем.

Сантиметр за сантиметром я начал осматривать домик. Углы, половицы, подпол, чердак. Не забыл даже проверить, нет ли во дворе свежевзрыхленной земли.

То, что искал, я обнаружил под полом. Предмет, по форме и размером напоминающий портсигар, сделанный из какого-то гладкого, крепкого, блестящего металла, на котором не было ни одной царапины. По корпусу шла чёрная полоса и ряд разноцветных кнопочек. Я нажал на одну из них, и на поверхности «портсигара» появился разноцветный кристалл. Я дотронулся до него, но мои пальцы ощутили лишь пустоту. По-моему, кристалл был голографическим изображением.

— Ещё один подарок с того света, — произнёс я вслух. Вряд ли кто на Земле способен создать подобную вещь. Насколько я читал, технология голографических проекций пока не развита. Но дело даже не в этом. Я просто чувствовал чуждость этого предмета для нашего мира.

— Гри, — произнёс я, пытаясь поймать ускользающую мысль. И тут на меня снизошло озарение. — Гризрак!

Это слово поднялось откуда-то из тьмы, пришло издалека. Я готов был поклясться, что когда-то очень хорошо знал его. И видел этот предмет не впервые. Он когда-то сыграл большую роль в моей жизни… В какой именно жизни? — вдруг как током пронзило меня… Я присел на расшатанный стул на кухне домика и попытался собраться с мыслями, вспомнить то, что должен был вспомнить и что закрыто от меня за семью печатями. И не смог.

Надо навестить преступника. Может быть, врачи привели его в чувство?

* * *