Удивительные истории о бабушках и дедушках

— Ага, — разулыбался мой усатый режиссер. — Зэк этот, в общем, успокоил ее; потихоньку, слово за слово, успокоил. Потом и бананов купил, всю очередь растолкал. Бабушка ему деньги совала, а он — ни в какую. Сумки схватил: до самого подъезда донесу, мол, не беспокойся, мать! Москва, говорит, город опасный. И он, мол, свою «мать родную» одну по улицам не пустит. Вот так бабушка и с бананами оказалась, и с личной охраной. Чудеса! Она еще потом говорила: мол, я этого зэка совсем не помню, кто такой, откуда, как знакомы, а он мне все «мать» да «мать»! Понимаете? Недаром, значит, добро делается. Все вращается и обратно приходит. Сотни раз уже это все доказано. И бабушке вернулось. Она мне потом все время говорила — надо уметь в людях хорошее видеть. В каждом есть что-то хорошее. Если ты в нем приметишь, так он и сам, пожалуй, когда-нибудь разглядит. И расцветет. Только так люди и расцветают. Даже самые, казалось бы, ушлые. Только трудно это, согласитесь? Плохое-то все снаружи, обычно его сразу видишь, а хорошее еще отыскивать приходится…

Тут нашу беседу окончательно прервали. Вернулась педагог по вокалу, внеся с собой в комнату запах табака и легкий аромат коньячного вина. Вместе с ней в комнату проскочил и администратор.

— Перерыв окончен, уважаемое жюри, прошу пройти в зал! Начинаем вторую часть!

Мы пошли досуживать детей. Признаюсь, что-то изменилось во мне за этот обеденный перерыв. И восторги благодушного ростовского усача уже не казались мне такими уж глупыми и беспочвенными.

Отжюрили. На круглом столе я произнес одну из лучших речей в своей жизни. Без ложной скромности. О жизни. Об искусстве. О силе добра. О «бумеранге». О том, какие все сегодня были молодцы. О том, как важно верить в чудо. Как важно верить в человека. О том, как важно заниматься человеком. По-настоящему. В меру своих сил и возможностей.

Закончили затемно. Меня обступили руководители коллективов, каждому было важно лично услышать мое мнение о проделанной ими работе. Я терпеливо удовлетворял запросы. И тут обнаружил, что усатого коллеги уже рядом нет. Вспомнил, как тот что-то говорил про вечерний поезд в Ростов. Я, извиняясь, бросился сквозь толпу — мне важно было попрощаться с ним лично.

Догнал его уже на улице.

— Постойте! — крикнул я. И тут понял, что даже не знаю имени этого дедушки в вязаном кардигане.

Администратор нас представлял друг другу утром, но это было так бегло и так не вовремя… — Подождите! На два слова!

— Простите, спешу, опаздываю! — помахал мне рукой усач. — Было приятно познакомиться!

— Я провожу! — бросился я вслед за псевдо-Якубовичем. — Бананы-то помогли деду? Вы должны мне сказать, я ж теперь спать не смогу спокойно!

— Бананы? Ах да! Конечно, нет, — горько улыбнулся режиссер. — Как они могли помочь? Один вымысел бабушки, не больше. Ее и в палату к деду по приезде не пустили, состояние, мол, ухудшилось сильно.

У меня вдруг так сильно защипало сердце, что я даже приостановился. Неужели все мысли о чуде, навестившие меня сегодня, оказались всего лишь мыслями?

Усач заметил мою реакцию. И, несмотря на то, что торопился, остановился и договорил.

— Бананы не могли помочь, вы же взрослый человек, должны понимать. — Он посмотрел куда-то вверх, на звездное краснодарское небо. — А зэк помог. Он же, как обещал, сумки бабушке до дверей донес. А потом и до больницы. Как услышал, что ее к деду не пускают и что тому хуже стало, всю братву двубратскую на уши поднял. Они быстро там за «мать родную» порешали. Деда на следующее же утро в Москву перевезли. Выходили. Еще пять лет отжил. Крепкий у меня дед был. Здоровый.

А бабуле моей после того случая бананы часто из Москвы передавали. Много лет. Сколько я у них каникул провел, сколько отгостевал… Все слали. С оказией.

Усатый режиссер раскрыл сумку, повешенную через плечо, вытащил оттуда два банана и, оторвав один, протянул мне на прощанье.

— Держите. Это не на память, это так, подкрепиться. Вкусно.

Я взял банан. А мой коллега тут же растворился в ночи.

«Бывают же люди, — думал я уже по дороге домой, в Москву, жуя сочный спелый плод. — Что усач, что бабушка его, что зэк этот… Вдохновляющие… Редкие фрукты».

Светлана Кулакова Зонт

Выношу на столик веранды чай с лимоном и бутерброд с сыром. Устраиваюсь в кресле и открываю газету — удивительно, что люди до сих пор печатают новости на бумаге. На первой странице заголовок: «К ЗЕМЛЕ ЛЕТИТ АСТЕРОИД Р05! Наступит ли конец света?» Не наступит. Вздыхаю с ностальгией по своей работе и опускаю газету.

Осень. И сегодня осень, и завтра осень, и еще неизвестно сколько лет будет осень. С клена в моем дворике сыпется листва, но дерево не остается голым: вот кружится ажурный лист, вместо него вырастет новый, быстро пожелтеет и тоже слетит.

Из сарая с деловым видом выходит мой внук Макар. Прищуриваюсь. Удивительно, как работает метаболизм в шестнадцать лет: месяц назад он выглядел как обычный сутулый подросток, а сейчас заметно окреп.

— Лариса, постарайся не упасть в обморок, — говорит он, скрывая от меня что-то за спиной.