Удольфские тайны

Сразу после смерти супруги маркиз де Виллеруа навсегда покинул Шато-Ле-Блан, пытаясь найти забвение в военных действиях и столичных развлечениях, но ничего не помогло: он так и не избавился от глубокой печали и умер, страдая от ужаса, подобного тому, который испытала синьора Лорентини. Доктор, заметивший в лице покойной маркизы следы отравления, получил крупную сумму за молчание, а поскольку догадки слуг ограничились лишь перешептыванием по углам, расследование так и не было проведено. Неизвестно, достигли ли слухи ушей отца маркизы и помешали ли судебному процессу сложности в добывании улик, однако смерть невинной красавицы принесла глубокое горе семье. Особенно искренне горевал брат покойной, месье Сен-Обер: именно такие родственные отношения связывали отца Эмили с маркизой де Виллеруа. Нет сомнений в том, что он подозревал причину ее смерти. С маркизом его связала активная переписка, содержание которой осталось неизвестным, но есть основание предполагать, что в ней затрагивалась тема внезапной кончины любимой сестры. Именно эти бумаги вместе с несколькими посланиями самой маркизы, где она жаловалась на несправедливое отношение мужа, Сен-Обер просил Эмили уничтожить, не читая. Должно быть, опасение нарушить душевное равновесие дочери послужило причиной строжайшего запрета. Сам он настолько тяжело переживал трагическую судьбу любимой сестры, что не мог без слез слышать имя маркизы и лишь изредка упоминал о ней в разговорах с мадам Сен-Обер. Оберегая покой дочери, он так тщательно скрывал от Эмили эту историю, что она до сих пор не слышала о существовании такой родственницы, как маркиза де Виллеруа. По этой же причине Сен-Обер взял торжественное обещание молчать с другой своей сестры, мадам Шерон, и та сдержала данное слово.

Над одним из последних писем маркизы Сен-Обер плакал в тот вечер, накануне отъезда из Ла-Валле, когда Эмили его увидела; ее миниатюрным портретом любовался. Страшной смертью сестры объясняются и бурные чувства, проявленные им при упоминании имени сестры Лавуазеном, а также просьба похоронить его возле фамильного склепа Виллеруа. Сам маркиз упокоился там, где умер: на севере Франции.

Исповедовавший и причащавший Сен-Обера священник вспомнил брата маркизы, но, оберегая чувства дочери, тот попросил скрыть родственные отношения от Эмили и с той же просьбой обратился к аббатисе, которой поручил заботу о сироте.

Приехав во Францию, синьора Лорентини тщательно скрывала свое имя и происхождение, а поступив в монастырь, придумала легенду, которую и поведала сестре Франсес. Не исключено, что настоятельница, в то время еще не служившая в монастыре Сен-Клер, также не знала правду. Охватившее синьору Лорентини глубокое раскаяние вместе с муками разочарованной страсти, ибо она по-прежнему любила маркиза, повредили ее рассудок. Когда же миновали тяжелые приступы отчаяния, подкралась неисцелимая меланхолия, до самой смерти время от времени сменявшаяся редкими припадками безумия. В течение долгих лет обычным развлечением монахини оставались ночные прогулки по лесам вокруг монастыря, игра на любимом инструменте и исполнение мелодичных песен родного края с истинным вдохновением тоскующего сердца. Лечивший сестру Агнес доктор посоветовал настоятельнице поддерживать странную, но безвредную прихоть как единственное средство для успокоения больной фантазии. Монахине разрешили гулять по ночам в сопровождении приехавшей из Италии служанки, но, поскольку такая вольность нарушала монастырские правила, ее старались держать в секрете. Вот почему таинственная музыка, исполняемая синьорой Лорентини, спровоцировала слухи, что не только замок Шато-Ле-Блан, но и вся округа населена привидениями.

Вскоре после поступления в монастырь сестра Агнес составила завещание, в котором значительную часть средств передавала на нужды монастыря, а остаток весьма крупного состояния разделила между супругой месье Боннака – итальянской аристократкой и своей кузиной – и ближайшей оставшейся в живых родственницей покойной маркизы де Виллеруа. Поскольку Эмили Сен-Обер оказалась не только ближайшей, но и единственной родственницей невинной жертвы, все наследство досталось ей.

Поразительное внешнее сходство Эмили с несчастной тетушкой сразу привлекло болезненное внимание синьоры Лорентини и стало причиной пугающего поведения, но только в смертный час ей пришло в голову, что молодая красавица – дочь маркизы де Виллеруа. Подозрение основывалось на том, что, выходя замуж, маркиза была влюблена в другого человека. Синьора Лорентини с легкостью предположила, что, подобно ей самой, молодая особа пожертвовала честью ради непреодолимой страсти.

Необходимо заметить, что синьора Лорентини не имела отношения к страшному преступлению в замке Удольфо.