Читаем Угль, пылающий огнем полностью

Ель в окне, одетаяВ белые меха,Столько раз воспетаяДудочкой стиха,Я тебя-то, скромница,Знаю много лет,А тебе ли вспомнитсяСтарый твой сосед?Как порой невеселоОн смотрел в окно,А зима развесилаСерое рядно,Как терзал он перышкомТолстую тетрадь,Чтоб весною скворушкамПовесть прочитать,Как однажды жесткуюНе убрал постель,А заря полоскоюЗолотила ель.22.01.1981<p><strong>31</strong></p><p><strong>НОЧНАЯ ТЬМА</strong></p>Притормозив, спросил с небрежнойУсмешкой: «Есть ли закурить?»А я шагал и думал, грешный:«Здесь, на земле, мне долго ль жить?»Он в фирменной дубленке вышел.Был голос пьян, а сам — тверез.Я понял раньше, чем услышал,Что будет разговор всерьез.Он вышел посреди дорогиВдоль дач, переходящих в лес,Такой же, как и я, двуногийИ с тем же признаком словес.Зима ночную тьму простерлаНа елей и заборов смесь,А он схватил меня за горло:«Вы долго жить решили здесь?»Как видно, государь геенныГонца прислал на «Жигулях»,Чтоб он раскрыл мой сокровенный,Чтоб растолкал мой спящий страх.Я за угол, в калитку. ПрячусьВ ночном снегу. За мной вдогон.Утратив на минуту зрячесть,Кидается автофургон.Чего гонец бесовский хочет?Поработить? Побить? Иль сбить?То я шепчу, иль ночь бормочет:«Здесь, на земле, мне долго ль жить?»07.03.1981<p><strong>32</strong></p><p><strong>В гостинице</strong></p>В номер заявляласьДнем, по выходным.Чудно удивляласьДвум грудям своим.«Муж какой-то смурый,Пьет, ревнует, бьет.Родилась я дурой,Так и жизнь пройдет.В госпитале ночи,На дворе мороз.Ты бы меня в СочиХоть бы раз повез».Купленные ласкиДелались теплей,Кукольные глазкиДелались влажней.Чесноком и водкойПахло от нее,Да еще пилоткойХахаля ее.15.08.1981<p><strong>33</strong></p><p><strong>СОНЕТ КЛАРЕ</strong></p>В музеях, что для публики открыты,Где множество реликвий и святынь,Мы видим изваяния богинь — Афины, Геры, Гебы, Афродиты.В них также манускрипты знамениты,Нам говорят кириллица, латынь,Что блеск, и власть, и красота княгиньИ королев досель не позабыты.Но важных, пышных зданий мне роднейТот ветхий дом, где обитал Корней,Где дочь его — исполненная дараСвидетельница горестных годин,Где лучше изваяний и картин —Живая, восхитительная Клара.11.10.1981<p><strong>34</strong></p><p><strong>ВДВОЕМ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Записки Мандельштамовского общества

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука