Угодный богу

В голове зазвучали струны музыкальных инструментов, наигрывающих какую-то щемящую мелодию. И эти воображаемые звуки заглушал рокочущий низкий голос, похожий на голос Эхнатона:

«А муж умирает и теряет всю силу,

Скончается человек – и где он?

И человек ляжет и не встанет,

До скончания небес не пробудится,

И не воспрянут ото сна своего.

Но когда умирает человек, разве будет жить?

Как воин на службе,

Все дни я ждал бы,

Пока не придет мне смена».

Тутмес готов был поклясться, что с ним говорит сам повелитель Обеих Земель.

Он не выдержал и еще раз оглянулся.

На месте только что зашедшего солнца ему привиделся вспыхнувший, как звезда, силуэт человека. Лишенный плоти, он светился всего несколько мгновений. Словно навечно прощаясь с тем, кто был ему дорог на этой земле. Потом он замерцал и погас, как последний солнечный луч. И сразу же обрушились сумерки, после которых шла черная мрачная ночь.

Глава 22. Год 1351 до Рождества Христова.

Египет. Ахетатон.

В самом конце огромной залы на деревянном троне Эхнатона сидела тщедушная маленькая фигурка нового фараона Египта. Тутанхатону шел четырнадцатый год, он сильно вытянулся за счет внезапно удлинившихся конечностей, и теперь был очень похож на нескладного паука-сенокосца. На его лице лежал толстый слой различных масел и краски, чтобы скрыть от посторонних глаз ставшей неровной кожу. Фараон по-прежнему часто болел, худел и был подобен цветку лотоса, который забыли во время увлажнить. Это прекрасное лицо сохранится только в масках, но сам фараон не мог бы соперничать со своим посмертным изображением, которое слишком льстило оригиналу.

– Позовите Халосет! – приказал Тутанхатон тонким голосом.

Пока слуга выполнял задание, фараон ерзал на троне, точно никак не мог найти удобной позы. Трон Эхнатона, сделанный для прежнего хозяина и подогнанный под его долговязую фигуру, оказался совершенно неудобным для седалища его юного преемника.

Вошел Халосет и низко поклонился, приложив руку к груди:

– О, божественный, зачем ты посылал за мной?

– Я хочу сделать тебя верховным скульптором, – заявил Тутанхатон.

– Как Юти?.. – не веря своим ушам, переспросил Халосет.

– Ты лучше Юти. Ты – самый замечательный из моих слуг, и ты будешь делать с меня портреты.

– О, это великая честь, о божественный! – Халосет опять поклонился. – Я не смел даже думать о подобной милости.

_ Ступай, мой верховный скульптор. Завтра же ты начнешь работы над своим шедевром. Ты сделаешь скульптуру, в точности соответствующую моим пропорциям, чтобы можно было мерять на нее мою одежду. Портные так измучили меня, пусть лучше мучают статую. Ты понял меня? – Тутанхатон выжидающе посмотрел на Халосета.

Тот понял, что необходимо ответить:

– О, бессмертный владыка Нембаатра! Прежде такую работу мог выполнить только один человек – Тутмес…

– Ты назвал это имя? – с негодованием воскликнул фараон, – Но разве тебе неизвестно, что Тутмес бежал из Египта, как преступник? Тутмес был хорошим мастером, но ты должен доказать всем, что в сравнении с тобой он – ничто. Ты сделаешь мне деревянный трон и покроешь его золотом. Он будет еще прекраснее, чем трон Эхнатона. Иди же и работай. Мы не будем жалеть о Тутмесе.

Халосет еще раз поклонился и вышел.

Не успела дверь за ним закрыться, как в залу быстрой поступью вошел чернобровый жрец со злыми глазами.

– О, божественный, – сказал он, останавливаясь в пяти шагах от фараона. – Я послан жречеством всего Египта и спешу пасть к твоим ногам, чтобы произнести только одно слово о спасении твоей страны. Она нуждается в защите, разграбленная и опозоренная нечестивцем Эхнатоном и безмозглым предателем Сменхкарой.

Во время произнесения этой тирады жрец не двигался, не падал на пол и не целовал священных ног юного Тутанхатона. Голос говорившего звенел ненавистью и тщеславием.

– Что ты хочешь от меня, о жрец? – спросил владыка, потому что не знал имени своего визитера, лишь его лицо в отдельные моменты казались знакомыми, будто при каких-то обстоятельствах мельком однажды он видел этого человека.

– Спаси Египет от разрушения и подними с земли низвергнутых богов, – ответил жрец. – Восстанови прекрасные храмы и верни в них изгнанных жрецов. Боги устами жречества требуют от тебя мужества и мудрости.

– Но почему я должен верить тебе, неизвестный жрец? – в голосе Тутанхатона звучало раздражение. – Из твоих уст льется грязь! Я прикажу вышвырнуть тебя вон за непочтительные речи! Мой предшественник и учитель фараон Эхнатон не сделал ничего дурного своей стране. Он возвел этот прекрасный город и сделал так, что все люди прославляют его.

– Очнись, божественный! – воскликнул жрец. – Ты не видишь истины! Никогда счастье не было доступным одновременно всем. Так решили боги. Но Эхнатон возомнил себя мудрее богов, покусился на их волю и пожелал сделать счастливым каждого человека, даже самого ничтожного. Этого боги не простили ему!