Угодный богу

– Скульптор Тутмес, – тихо сказал юноша.

Женщина еще что-то выкрикнула, а потом замерла на полуслове, и в образовавшейся тишине начальник скульпторов фараона Эхнатона обратился к ней:

– Я вижу, этот юноша доставляет тебе, несчастная, одни хлопоты. Он ничего не умеет, ничто его не интересует. Он только и делает, что вытачивает палочки и подгоняет их одна к другой. Он не дает тебе никакой прибыли, в его-то возрасте! Он не стесняется просить еду у тебя, которая работает в поте лица своего! Я вижу твое горе, женщина, и я помогу тебе. Я забираю этого молодого человека подальше от твоего дома, чтобы он более не стеснял тебя своими причудами и не объедал бедный стол твой. Пойдем, Халосет.

С этими словами Тутмес вышел из хижины. Юноша, с опаской глядя на старуху, последовал за учителем.

– Подожди, почтеннейший, – запоздало крикнула женщина, когда Тутмес и Халосет отошли уже на значительное расстояние. – Дай мне выкуп за него! Ты богат!

– Он не раб, чтобы за него платить! – отрезал Тутмес, оборачиваясь. – Он – свободный египтянин!

Потом они шли, и скульптор говорил молодому человеку:

– Мне понравилась твоя выдержка. У тебя есть терпение, а это очень ценное качество для скульптора.

– Я научился молчать, когда болтает тетка, – пробурчал Халосет.

– Вот как? – удивился Тутмес. – Значит, я должен благодарить эту старуху? Спасибо ей, она хорошо воспитала твою волю. А может, и вправду, вернуться и заплатить ей за усердие?

Халосет не отвечал, глядя себе под ноги, и Тутмес весело спросил:

– Мой досточтимый ученик, угадай, куда мы направляемся?

– Не знаю, мастер.

– Да ты же и не пытался угадать! Не хочешь? Ты что, не любопытен?

– Не знаю, – снова повторил Халосет.

– Ты утратил жизнерадостность, но вновь ее обретешь, как только узнаешь, куда мы идем! – Тутмес пытался расшевелить расстроенного юношу. – Если я скажу тебе это, ты не поверишь собственным ушам!

– Да? – уныло улыбнулся молодой человек.

– Конечно, ведь мы направляемся к моему загородному дому.

– Что?! – переспросил Халосет с оттенком ужаса.

– Так я и знал, что ты не поверишь! – торжествовал начальник скульпторов. – У меня хороший дом, почти дворец. Там есть мастерская, сад и бассейн. И даже слуги есть. Они там живут. А вот я бываю там нечасто, но сегодня, ради тебя, посещу это место.

– Ты ведешь меня в гости? – робко спросил Халосет.

– Нет, – ответил Тутмес. – Когда человеку негде жить, его ведут не в гости, а туда, где он поселится.

– Я? У тебя? – казалось, у юноши от волнения перехватило дыхание.

– Да не вздыхай ты! – беспечно бросил ваятель. – Может, тебе еще и не понравится.

Халосет украдкой улыбнулся.

Так, болтая, словно старые приятели, они достигли окраин Ахетатона, где начинались рукотворные сады и где среди этих садов прятался маленький дворец Тутмеса, подаренный ему Эхнатоном.

В доме этом было два этажа, и верхний имел длинный балкон. Возле дворца располагался бассейн, воду в котором регулярно меняли. Все кругом тонуло в тени деревьев. Сад охранялся и был обнесен высокой стеной. В одной из частей дома находилась небольшая мастерская, но она не шла ни в какое сравнение с павильоном во дворце Эхнатона.

Они остановились перед входом.

– Ну что, – Тутмес посмотрел на своего ученика. – Теперь это и твой дом, – и широким жестом пригласил войти.

Халосет шагнул внутрь. За ним следом вошел Тутмес, и пожилой слуга-негр закрыл за ними дверь.

Египет. Уасет.

В этот день у знатного уасетского аристократа Анхота был гость, недавно вернувшийся из Ахетатона и побывавший во дворце самого фараона. Анхот беседовал с прибывшим в саду, где среди ветвей, не раздражая глаз, играло солнце. Собеседники неторопливо прогуливались меж зарослей и степенно вели разговор.

– Я никак не предполагал, почтеннейший, что безумие фараона перерастет в такую форму, которая не поддается описанию, – говорил гость Анхота, сухопарый аристократ с хищным выражением лица и резкими движениями.

– Еще какие-нибудь реформы? – осведомился хозяин, тая улыбку в углах губ.

– Нет, на сей раз иное, но то, что заставило номийскую знать задуматься и насторожиться.

– Что же случилось? – искусственно заинтересовался Анхот, едва сдерживая зевоту.

– В первую очередь, это гонения.

– Да?

– При дворе фараона нет аристократов, кроме этого выскочки Хоремхеба.

– О, поосторожнее, почтеннейший, он – мой зять и очень, очень достойный человек!

Гость на мгновение замер и заметно побледнел.

Потом нашел в себе силы продолжить прерванный разговор:

– Я приношу тебе извинения, досточтимый Анхот, за скоропалительные слова, я лишь повторял мнение других. Но то, что Хоремхеб – зять такого почтенного человека, как ты, целиком меняет мое представление о нем.

– Полно, достославный Раменхаб, – с деланным великодушием воскликнул Анхот, сопровождая свои слова выразительными жестами. – Я готов принять все твои извинения и постараюсь забыть маленькую грубость, допущенную тобой. Я готов дальше слушать твой рассказ, продолжай.

После паузы гость возобновил речь: