Угол покоя

Оливер, как ей показалось, посмотрел на него предостерегающе.

– Мы слышали какие‑то крики. Что это было? – спросила она.

– Тут хватает пьяниц, уж такой городок у нас, – сказал Оливер.

– Нет! – воскликнула Сюзан и, может быть, даже топнула ногой. – Не смей ни от чего меня оберегать! Скажите нам, мистер Сарджент.

– О, да там… ничего особенного. Одно… дело.

Все еще не вполне отдышавшись, он посмотрел на Оливера. Тот в ответ поглядел на него невыразительно, а затем пожал плечами, словно сдаваясь.

– Скажите нам, – повторила она.

Он бросил на Оливера последний взгляд, удостоверяясь в его согласии.

– Они тут, ну, повесили сейчас двоих. Перед тюрьмой прямо.

Ее удивило, как мало она удивлена. Примерно такого и следовало ожидать от городка рудокопов после чтения Брета Гарта и “Леслиз иллюстрейтед ньюспейпер”. Она искала в себе ужас или отвращение, но нашла только удовлетворение от того, что теперь по‑настоящему делит с Оливером его жизнь. Ее понятия о том, чего следует ожидать жене горного инженера, нашли некое подтверждение.

– Кого? – спросила она. – За что?

Сарджент обратился теперь непосредственно к Оливеру.

– Один был Джефф Оутс.

Оливер воспринял эти слова бесстрастно. Подумал несколько секунд, сжал под усами губы, поднял на нее ровный взгляд голубых глаз.

– Наш сосед, захватчик участков. Он был малость помешанный, вроде пса, который не может спокойно смотреть на кость у другого пса. Но вешать за это…

– А по‑моему, он получил по заслугам, – сказал Сарджент. – Нельзя просто так ходить и…

– А второй кто? – спросил Оливер.

– Грабитель с дороги, вчера устроил стрельбу по дилижансу на перевале. Его быстро скрутили, до “Георга Английского” даже не дали добраться.

– И лишили жизни до следующего заката.

– Это надо было сделать, – серьезно проговорил Фрэнк. – Наглядный урок был необходим. Если не пресечь, будет хуже и хуже.

Но Сюзан смотрела на мужа.

– Ты ведь знал, да? – спросила она. – Ты видел, что происходит. И поэтому мы свернули вбок.

– Я не знал в точности. Выглядело нехорошо. – Он выдерживал ее взгляд, кривя рот и прищурившись. – Нет, это не рядовой случай. Насколько знаю, такое в Ледвилле впервые. Иначе я бы не позволил тебе приехать. Фрэнк, горячая голова, думает, что надо продолжать в таком духе, но он ошибается. Если это продолжится, я не позволю тебе оставаться. Так что остынь, Фрэнк, слышишь меня? Чем дольше у нас будет самосуд, тем дольше не появится настоящий суд.

– Я, пожалуй, согласна, – не без смущения проговорила Сюзан.

Фрэнк, услышав отповедь, изобразил страшный конфуз: закрыл голову руками, словно защищаясь от града ударов. Оливер сказал:

– По крайней мере ты понимаешь теперь, почему этот дилижанс несся вниз по перевалу как угорелый и налетел бы на нас, если б мы не посторонились. И почему я не остановился помочь парням, у которых завяз рудный фургон. Тут можно жить, но на рожон лезть не надо.

Фрэнк сел в коляску и поехал в конюшню ставить лошадей; он энергично махал им на прощание, а они стояли в дверях.

– Какой милый юноша, – сказала Сюзан. – И красавец. Ну прямо Квентин Дорвард[93]. Как по‑твоему, позволит он мне когда‑нибудь себя нарисовать?

– Я думаю, он позволит тебе все, о чем попросишь. Да, он милый юноша, сторонится женщин и бутылки, знает свое дело, работает на совесть. На него можно положиться. Недостаток только один. Он боец, вояка. Худшее, что с ним произошло, – это что он опоздал родиться и не попал на войну. Слишком уж горячий, никому ничего не спустит.

– Да и не должен. Я уверена, он большинству тут много очков вперед даст.

– Несомненно, – сухо подтвердил Оливер. – Ну что ж, давай принесу ведро воды из канала, ты примешь ледяную ванну, а потом отправимся ужинать в Кларендон-отель. Мне не терпится тебя ввести и услышать, как адский галдеж сменится мертвой тишиной.

Ей пришла в голову пугающая мысль.

– Это близко от тюрьмы? Они…

– Убрали? – Оливер рассмеялся. – Оутс был масон. Ложа его до ужина снарядит в последний путь.

Она пошла с ним за водой.

– Почему ты зачерпываешь по течению, а не против?

– Так меньше сора попадает.

– Ты столько всего знаешь.

Он не ответил, только поднял руку. Снизу до нее донеслись металлические звуки духового оркестра.

– Ну что за люди, – сказал он. – Полчаса как повесили тех, а они уже дудят и маршируют взад-вперед как ни в чем не бывало.