Читаем Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления полностью

представляя собой резкий контраст со всей этой сферой еврейских достижений, вздымаются замыслы международного еврейства. Приверженцы этой зловещей конфедерации, как правило, люди, выросшие в неблагополучной среде тех стран, где евреи подвергаются преследованиям по признаку принадлежности к своей расе. Большинство, если не все из них, отказались от веры предков, но оставили в душе всякую надежду на грядущий мир. Это движение среди евреев не ново. Со времен Спартака – Вейсгаупта до Карла Маркса и далее до Троцкого в России, Белы Куна в Венгрии, Розы Люксембург в Германии и Эммы Голдман в Соединенных Штатах этот всемирный заговор ради ниспровержения цивилизации и переустройства общества на основе недоразвитости, завистливой злобы и неосуществимого равенства постепенно разрастался. Он сыграл… явно различимую роль в трагедии Французской революции. Он был основным питательным источником для всех подрывных течений в XIX в., а теперь наконец эта банда выдающихся личностей со дна больших городов Европы и Америки схватила русский народ за волосы и принялась хозяйничать на просторах этой огромной империи.

Что здесь забавно, так это то, как Черчилль, никогда не числившийся среди поборников какой-либо религии, начинает апеллировать к еврейской «вере» – вере тех «хороших евреев», которые хранят «в душе надежду на грядущий мир» и так далее, в противоположность «международному еврею» (комбинация худших черт стереотипа). От такого цинизма просто захватывает дух. После этой преамбулы с описанием ужасов международного еврейства мы подходим к сути его статьи, подзаголовок которой звучит как «Евреи-террористы»:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное