Уинтерер. Зимний меч. Книга 1

– И все же госпожа стойко перенесла путешествие. Скоро она снова подобреет.

Хью лукавил. Роузнесс по-доброму вела себя лишь с некоторыми людьми, а с Хью иногда да, иногда нет. Но он был верен служебному долгу, и его это не волновало.

Когда грязь на дороге мало-помалу подсохла, процессия снова тронулась. К вечеру они планировали прибыть в Гварэ, самый большой замок поблизости. Поскольку там у них не было знакомых, они не собирались обременять своим визитом хозяина, но надеялись, что парочка хороших гостиниц в замке найдется. По прибытии граф планировал утешить расстроенную Роузнесс вкусной едой, а также проверить кое-какую неточную информацию.

* * *

– Вы только взгляните на него.

– Мальчик, а путешествует в одиночку в таком виде?

– Откуда вообще у него взялось что-то подобное?

Хотя замок Гварэ и был большим, он скорее напоминал поместье, чем город, поэтому люди, жившие там, могли с первого взгляда отличить соседей от чужаков, процентная доля которых всегда была установлена на определенном уровне. Среди сегодняшних чужаков больше всех бросалась в глаза процессия иностранного дворянина с тремя каретами и двенадцатью рыцарями на лошадях.

Высокий мужчина, хозяин процессии, ехал на прекрасной белой лошади, и было очевидно, куда такой может направляться: на «Шафрановые врата» – лучший постоялый двор в Гварэ. В центральных районах Травачеса, включая Гварэ, шафран, будучи пряностью для элиты, приносил приличную прибыль. Лучшим блюдом в «Шафрановых вратах» считался копченый лосось, щедро посыпанный шафраном. Конечно, только в те дни, когда в замок заходят торговцы, везущие копченый лосось.

– Выглядит очень усталым.

Эти взгляды и шепотки жителей замка были направлены на мальчика-чужака, который брел в одиночестве по оживленной улице. Его бы наверняка приняли за нищего бродягу, если бы не внешний вид: он больше походил на потерянного мальчика из приличной семьи, и это вызывало подозрения. Но больше всего бросался в глаза необычный меч, который он тащил с собой.

Белоснежные ножны его переливались десятками цветов, отражая огни магазинов, а сам меч казался слишком большим и слишком хорошим для столь юного путника. У него имелся кожаный ремень, на который этот меч можно было бы повесить, но, сделай так мальчик, пользы бы особой не извлек: не хватало роста. Кончик ножен волочился по земле, даже когда он брал меч под мышку. Хоть мальчик и знал, что привлекает внимание, ничего не мог с этим поделать. Ноша его не была легка.

Он привлек внимание не только зевак. Кемия, как раз бродившая по улице в поисках нового платья, не справившись с ворчанием Роузнесс, тоже обратила на него взор и долго наблюдала, а затем почему-то решила пойти за ним. Когда она, обнаружив швейную мастерскую, довольно большую, хотя и не являвшуюся магазином одежды, остановилась, мальчик тоже замер и оглядел одну сторону улицы. Кемия повернула голову и увидела захудалую гостиницу. Поскольку девочка выросла в особняке графа, она догадалась, что остановиться в такой могут лишь мошенники да бандиты. Неожиданно для себя Кемия заговорила с юным путником:

– Парень! Там детям не место! Это опасно.

Мальчик не спешил оборачиваться. Он очень-очень медленно перевел взгляд на лицо Кемии. Та, встретившись с ним глазами, вздрогнула.

Она думала, что они ровесники, но взгляд у него оказался совсем не детский. В свои двенадцать Кемия уже хорошо разбиралась в людях, поскольку росла, внимательно следя за реакциями людей вокруг.

Глаза мальчика глубоко запали. Над ним, бледным от голода, словно нависла черная тень. Юная Кемия еще не слишком понимала: так смотрит лишь тот, кто выжил, после того, как увидел то, что никогда нельзя было видеть.

– Все в порядке, – ответил он коротко.

Мальчик повернулся и вошел в гостиницу.

Кемия растерялась и замерла, но тут же взяла себя в руки и зашла в швейную мастерскую.

* * *

Прошло пять дней с тех пор, как Борис покинул брата.

У него еще оставалось немного денег, которые Евгнен получил от продажи карманного зеркала матери. Но за эти пять дней Борис до боли ясно осознал, как спокойно ему было в тени старшего брата. Он и раньше это признавал. Однако между тем, что он рисовал в своем воображении, и тем, с чем пришлось столкнуться лицом к лицу в реальности после потери Евгнена, была огромная пропасть.

В первый день Борис решил сэкономить деньги и попрошайничал в глухой деревне. Тетушка, следившая за домом, кинула на Бориса подозрительный взгляд, но, осознав, что он просто ребенок, которому и правда некуда идти, дала ему миску с чем-то, напоминавшим кашу. Жадно съев все, он пошел в сарай, куда ему указала женщина, и уже собирался спать, но вечером вернулся ее муж. Он ни о чем не спросил, просто сказал Борису отдыхать и вошел в дом.