Уйти и не вернуться

– Так или иначе, мы вырыли довольно глубокую яму. Выглянув из нее, я увидел, что со стороны деревни по дорожке через рисовые поля шли к нам цепочкой четверо или пятеро солдат. Все, кроме одного, были с винтовками. Даже издалека было видно, что впереди с пистолетом в руке шел офицер. Я подумал, что настали последние мгновения моей жизни. Я снова обессиленно присел. Сонгю тоже побледнел от страха. Не знаю, сколько прошло минут. Все тело сотрясала дрожь, сердце бешено колотилось, и что-то будто бы било меня по голове. Сержант с винтовкой наперевес, приветствуя их, неторопливо отдал честь. Сонгю продолжал лихорадочно копать, будто каждая следующая горсть земли была последней. Офицер, шедший впереди всех, громко спросил: «Все готово?» Сержант неловко ответил, как человек, пытающийся с сильным северокорейским акцентом говорить на сеульском говоре: «Так точно, все готово». Тогда офицер, подойдя к нам со спины, сказал: «Эй, вы оба, выходите. Можно больше не копать». Я думал, что нас хотят допросить в последний раз, и просто сидел на земле, уставившись на него пустым взглядом. Сонгю воткнул лопату поглубже в землю, отряхнул руки и выбрался из ямы. Что толку сожалеть теперь о такой неважной вещи, как жизнь. Однако, когда он вылез из ямы…

– …

– …

Все в комнате замерли от напряжения. Вангю сделал небольшую паузу и, переводя глаза с одного на другого, улыбнулся. Потом тихо продолжил рассказ:

– Эй, кто это тут у нас? Неужто Черный из школы Тончжун! Что ты здесь делаешь?

– Это кто спросил? – поспешил спросить Интхэ.

Госпожа Ким, Кюхо и все остальные очень удивились. На их лицах также читался вопрос: «Кто это сказал?» Госпожа Ким, однако, уже начала улыбаться.

– Офицер, кто же еще? Затем он добавил: «Что-то во мне говорило, что я должен прийти сюда. Когда я вернулся из штаба после совещания, офицеры сказали, что мне необязательно идти сюда самому, а надо отправить разобраться подчиненных. Не знаю почему, но я захотел прийти сюда сам.

– Что же сделал Сонгю? – спросил Интхэ.

– Сонгю? Какое-то время у него просто дрожали губы. Потом он потер ладони, чтобы стряхнуть оставшуюся на них землю, и сказал: «Ладно, ладно. Все в порядке». Это было поразительно, офицер оказался другом моего брата из Синыйчжу.

– И что произошло потом?

– Я снова присел на корточки и заплакал. Мы остались живы.

– А дальше что?

Все рассмеялись, но в этом смехе чувствовалась нотка разочарования. Казалось, что люди были разочарованы тем, что братья там не умерли, что остались живы. Конечно, если бы они умерли, не было бы этой истории, никто бы не услышал, через что им пришлось пройти. Но это к делу не относится. Они все хотели услышать что-то подобное, что пощекотало бы им нервы, дало бы возможность убежать от тоскливой, комфортной жизни, позволило не возвращаться в обыденную реальность. Проще говоря, в их желании развлечься подобным образом было что-то бесчеловечное.

В комнату внесли большой низкий стол, заставленный различными блюдами настолько, что казалось, его ножки в любой момент могут надломиться. Следом вразвалку зашел Сонгю. Он был настолько толстый, что ему было трудно ходить.

– Эй, а вот и наш герой! – сказала госпожа Ким.

Сонгю, конечно же, подумал, что это из-за того, что он именинник, и сказал:

– Простите, я немного опоздал. Я развлекал гостей в другой комнате. Ну, приступайте к еде! Давайте, начинайте. – И, повернувшись в сторону кухни, спросил: – Эй! Почему вы не принесли чайник рисового вина? Слегка подогрейте и принесите сюда!

Все рассмеялись. Сонгю почувствовал, что они смеются по какой-то другой причине, и спросил:

– Что такое? Почему вы все смеетесь? – При этом глаза его округлились, он переводил взгляд с одного гостя на другого.

– Я просто рассказывал им, что с нами произошло на войне. Ту историю, что с нами приключилась четвертого января во время отступления из Сеула, – объяснил Вангю.

Сонгю закатил глаза.

– А, эта история! Знаешь, а было бы лучше, если бы все для меня закончилось там и тогда. Я был бы избавлен от всех проблем, с которыми столкнулся в жизни.

Было понятно, что он шутит, но все, казалось, думали так же. Вместо того чтобы стать таким толстым, вместо того чтобы жить так тяжело с таким телом, может, и правда было бы лучше, если бы все закончилось там и тогда.

Сонгю снова пригласил всех к столу.

– Садитесь, вы, должно быть, голодны. Налетайте, вот тут ребрышки. Попробуйте эти куриные ножки. Эй, что происходит? Почему еще не принесли рисового вина? – Он повернул свое полное тело. – Просто подогрейте немного, только не слишком сильно, – крикнул он, устраивая суматоху.

Потом Сонгю как бы между делом начал говорить: