Уютная кондитерская в Париже

– Нина, ты выглядишь… здорово. – Он обвел глазами ее аккуратные брюки, белоснежную рубашку, а на его губах все время играла удивленная улыбка, словно он скрывал какую-то тайну.

– Что? – спросила она, исполнившись подозрений.

– Ничего, – ответил он. – Идем?

Нина прищурилась, глядя на него, а он ответил ей простодушным взглядом. Но его явно что-то рассмешило.

– Оделся ты хорошо, но вот, – она кивком показала на его ногу, – ты сможешь это потом снять?

– Ты предлагаешь мне помощь? – спросил он, и удивленная улыбка вернулась на его губы.

– Нет! – пискнула она и опустила голову. Почему он себя так ведет? У них никакое не свидание, а он тут такой улыбчивый и таинственный.

Слава богу, что она не поддалась на искушение и не вырядилась как идиотка. Обед в его номере не спасал от неловкости, которую она наверняка почувствовала бы в оранжевом платье, хотя и выглядела в нем хорошо.

К ее удивлению, лифт без остановки миновал третий этаж. Нина недоуменно посмотрела на Себастьяна. В это время лампочки продолжали мигать. Так они проехали четвертый, пятый, шестой и, наконец, остановились на седьмом.

Его лицо светилось сдержанной улыбкой, которая, несмотря на все его усилия, казалось, могла в любую секунду растянуть его рот до ушей.

– После тебя, – сказал Себастьян, когда двери лифта открылись. Они вышли в небольшой белый коридор, явно имевший служебное назначение. Но он кивнул в направлении двери в шести-семи шагах правее от них.

Дверь вела на плоскую крышу, огороженную невысокой балюстрадой. Нина посмотрела на Себастьяна.

– Подходить к краю ближе, чем на пять футов, запрещается. Я обещал Алексу. Это будет нарушением всех правил здравоохранения и безопасности. Сюда. – Он показал направление одним из костылей. Нина повернула налево и обошла кирпичное сооружение, накрывавшее лестничный колодец.

– Ой! – Она остановилась как вкопанная. – Ой, – повторила Нина, когда ей открылся вид на Париж и сказочные огоньки, горящие вокруг небольшого оазиса на крыше. На полу лежало одеяло с яркими, как драгоценности, подушками, а перед ними стоял диван, обитый голубым бархатом, у обоих концов дивана расположились столики с высокими вазами темно-серых ирисов. Вокруг одеяла выстроились стеклянные сосуды с чайными свечами, мерцавшими в сумерках раннего вечера.

– Ой, – в третий раз сказала она, утратив способность сочинить цельное предложение. Ее мозг был слишком занят, пытался осознать, что происходит. А ей происходящее уже напоминало плавание навстречу приливу.

– Я подумал, это будет проще, чем тащиться в ресторан, – сказал Себастьян с неуверенной улыбкой. – Я хотел устроить что-нибудь особенное… чтобы отблагодарить тебя.

На мгновение огонек надежды пробился сквозь все ее добрые намерения.

– Считай, что тебе удалось меня отблагодарить, – сказала она обыденным тоном. Все мысли в ее голове сражались друг с другом, словно мозг пытался совершить невозможные расчеты и отвергнуть ответы, потому что она понятия не имела, верны они или нет. – Это прекрасно. И совершенно неожиданно. Поднять сюда этот диван, наверно, было непросто.

Она перевела взгляд с дивана на костыли.

– Откровенно говоря, не могу принять благодарность в свой адрес за это конкретное дело – тут помогли Алекс и его команда… Но идея была моя.

– Очень мило. Спасибо.

– Садись.

Они добрались до дивана, Себастьян посмотрел на часы, а Нина устроилась на краешке, она не хотела расслабляться из опасения, что ее охранная сигнализация придет в негодность и ее мозг сделает неверные выводы. От горизонта захватывало дух, и она, оценив общий трепещущий вид золотых огоньков и теней, стала разглядывать отдельные элементы – темную дорожку Сены, текущей под мостами в золотистом сиянии уличных фонарей, изящную Эйфелеву башню на фоне темного неба и изящные прямые линии широких бульваров, радиусами уходящие от центра города.

– Хочешь выпить что-нибудь?

– Да, пожалуйста. – Нина оглядела с надеждой пространство вокруг, но нигде не увидела никаких признаком ведерка с шампанским – о которой криком кричала вся обстановка, – или бокалов, или бутылок с каким-либо содержимым. Это успокоило ее. Она все правильно поняла. Ни о какой любви речи здесь не шло.

Себастьян протянул ей меню.

– Заказ сделаем эсэмэской. Я не знал, чего ты захочешь. – Нехарактерная для него неуверенная улыбка, которой он одарил ее, опять сбила ее с толку. – У Алекса есть официант, которого он прикрепил к нам.

– Удобно.

– Удивительно, что можно получить, когда ты дружишь с начальством… и знаешь про него много гадостей.

– Это явно что-то мужское, мне он представляется очень милым.

Лицо Себастьяна посерьезнело.

– Он хороший парень. И очень милый. На самом деле никаких гадостей про него я не знаю. Он просто хороший человек. И отличный друг. И если уж по-честному, он, вероятно, лучше меня, но меня это больше не волнует.

Себастьян нахмурился. Казалось, он пытается донести что-то до нее, но она понятия не имела, на что он намекает.

– Он… он хочет пригласить тебя еще раз.