Украина и соседи: историческая политика. 1987-2018

В конце 2017 года конфликт вышел на уровень первых лиц государств. Министр иностранных дел Украины П. Климкин посетовал на избыточную политизацию прошлого в украинско-польских отношениях и тут же намекнул, что Украина извиняется за преступления своих вандалов, а Польша — нет[857]. Президент Польши А. Дуда заявил, что он не против обустройства украинских могил в его стране, но на условиях предварительной эксгумации и выяснения, кто реально находится в захоронении[858]. На встрече в Харькове 13 декабря 2017 года президенты Украины и Польши произнесли стандартные фразы о необходимости достижения взаимопонимания в вопросах прошлого и о намерении повысить статус межгосударственной комисии, призванной заниматься этой проблемой[859].

Тем не менее зимой 2018 года борьба за «правильное прошлое» вспыхнула с новой силой. В январе — феврале польский парламент принял упоминавшийся выше закон о внесении изменений в закон об Институте национальной памяти. Изменения, в частности, касались и упоминания об украинских националистах, сотрудничавших с Третьим рейхом и совершавших преступления против поляков и представителей других национальностей. «Преступления украинских националистов» упоминались в одном ряду с преступлениями нацистов и коммунистов[860] (речь шла о дополнении к закону, принятому еще в 1998 году). Статья 55 этого закона запрещала «публичное, вопреки фактам» отрицание этих преступлений[861]. За такое нарушение предполагается штраф или лишение свободы до 3 лет.

На Украине директор Украинского института национальной памяти заявил, что изменения к закону направлены прежде всего против украинцев, проживающих в Польше[862]. Более того, он сообщил, что закон останавливает диалог историков. Журналисты, в подавляющем большинстве не читавшие закон, немедленно окрестили его «антибандеровским», хотя в тексте закона и поправок к нему ни Бандера, ни бандеровцы не упоминаются.

МИД Украины высказал озабоченность, тем же чувством поделился президент П. Порошенко. Определенная злая ирония была в том, что на Украине уже существовал закон, объявлявший противоправным «неправильную» трактовку деятельности именно тех организаций, которые упоминались в польском законе. Более того, как уже упоминалось, предпринимались попытки криминализации таких действий.

Следует заметить, что в изменениях к польскому закону содержались другие будоражащие положения, в частности запрещалось публично говорить об участии поляков в Холокосте. Это вызвало крайне острую реакцию Израиля и части американского политического класса. В самой Польше с осуждением поправок к закону выступило правительство и либеральные интеллектуалы.

Летом 2018 года этот пункт польского закона был отменен, «украинский сюжет» остался без изменений. 8 июля 2018 года (канун годовщины «Волынской трагедии») президенты Польши и Украины обменялись визитами: А. Дуда отправился на Волынь, где в селе Олык почтил память поляков, погибших в 1943 году; П. Порошенко отправился в Восточную Польшу, на место, где когда-то было село Сагрынь, украинские жители которого были перебиты польскими «крестьянскими батальонами» в 1944 году. А. Дуда назвал волынские события «этнической чисткой» и призвал к «исторической правде». П. Порошенко на обратной дороге остановился в селе Гончий Брод на Волыни, где также заявил о необходимости поиска правды и традиционно обратил внимание на то, что спор по поводу прошлого «между украинским и польским народами» выгоден третьей стороне — «Московии», с которой указанные народы вместе боролись в прошлом[863]. Украинский президент выразил надежду на то, что польская сторона внесет изменения в закон о Польском институте национальной памяти, в пункт, касающийся «украинцев». (Напомним, речь там идет об украинских националистах, сотрудничавших с Третьим рейхом).

«История с историей» во взаимоотношениях Украины и Польши весьма поучительна и показательна прежде всего с точки зрения конфликтного потенциала исторической политики. Правящий класс обеих стран независимо от политической ориентации сил, находящихся у власти, рассматривает дружественные и партнерские отношения с соседом как приоритет. Практически по всем направлениям взаимоотношений (экономическим, политическим, культурным) удается находить приемлемые для обеих сторон варианты решения. За исключением одного — сферы исторической памяти. Многолетние усилия официальных лиц, публичных интеллектуалов, общественных деятелей, добивающихся примирения, оказываются неэффективными и кажутся обреченными на «дурную бесконечность» повторения.