Украина — не Россия

России надо было нагонять Европу, и весь XVIII век на русский язык переводятся накопившиеся за столетия запасы европейской премудрости. Переводчики, среди которых процент украинцев был много выше «натурального», — тоже законные участники процесса формирования русского литературного и научного языка. Под влиянием латыни они привнесли в русский язык особые конструкции книжного перевода, уже привычные для просвещенных украинцев. Русский языковед Николай Трубецкой утверждал: «та культура, которая со времен Петра живет и развивается в России, является органическим и непосредственным продолжением не московской, а киевской, украинской культуры». Культуру России XVIII — ХІХ веков русский языковед и философ Николай Трубецкой не зря называл «русской культурой в малороссийской редакции». Однако сама Украина за сто с небольшим лет превратилась в культурную окраину России. Окном в Европу стал Петербург.

То есть произошла удивительная вещь. Украинские лексикографы следующего, XIX века отправились за истинным украинским языком в гущу собственного народа, благодаря чему «новый» украинский язык гораздо сильнее разошелся с церковнославянским, а русские оставили себе, хоть и изрядно с тех пор разработанный и продвинутый, но все же «словено-российский» литературный язык, близкий к староукраинскому книжному, созданный в немалой степени украинцами. А кто затем развивал и продвигал этот язык? Литературный язык в любой стране совершенствуют главным образом писатели и поэты. В России это делали, среди прочих, Гоголь, Короленко, Мережковский, Ахматова (Горенко), Чуковский, Маяковский (он писал о своих предках: «я дедом — казак, другим — сечевик…») В общем, в шутку можно пожалеть, что мы не запатентовали в свое время этот язык. Могли бы сегодня получать хорошие проценты.

Еще во времена царя Алексея Михайловича украинец Дилецкий, автор «Грамматики мусикийской», создал в Москве композиторскую школу многоголосого хорового письма. Да и в Петербурге украинская музыка успешно соперничала с итальянской. Первоклассные петербургские композиторы XVIII века — Березовский, Пашкевич, Бортнянский — украинцы. Казацкие голоса так ценились, что участников придворной певческой капеллы долгое время набирали исключительно в Глухове, а послушать ее приезжали из дальних концов Европы. Сам Григорий Сковорода, у которого был прекрасный голос, в 1742–1744 годах пел в придворной капелле.

Известно и влияние украинского архитектурного барокко. Церкви этого стиля в Чернигове, Нежине, Переяславе вызывали подражания в России вплоть до XIX века. Когда проходишь мимо Измайловского собора в Петербурге, неспроста чувствуешь что-то родное. Многих украинских зодчих с давних времен приглашали работать в Великороссию. Постройки Ивана Зарудного относились к числу главных украшений Москвы, его Меншикова башня несколько лет была высочайшим московским «небоскребом» (выше Ивана Великого — вопреки закону) и перестала быть таковой после того, как в верхнюю деревянную часть ее ударила молния.

Не выходя за пределы XVIII века, спросим себя: кто виднейшие представители классицизма в русском искусстве? Ответ: украинцы Боровиковский, Левицкий, Лосенко, Козловский, Мартос, Демут-Малиновский. А если попросят назвать первого российского историка-источниковеда, уже в XVIII веке работавшего с документами на вполне научном уровне своего времени, придется назвать Бантыш-Каменского, тоже из киево-могилянских «спудеев».

Некоторые деятели Гетманщины были совершенно поразительными политиками и переговорщиками. Например, Данило Апостол. Я бы охотно принял такого человека на государственную службу, только где он? За время своего гетманства (октябрь 1727 — январь 1734) он учредил казначейство, сверставшее первый в истории Гетманщины годовой бюджет, продолжил судебные реформы, резко сократил число надзирающих правительственных чиновников в своей администрации, провел ревизию и вернул незаконно присвоенные земли в общественное пользование. Но это пустяки по сравнению с тем, что он вырвал у царицы Анны Иоанновны. Он добился сокращения до шести числа русских полков в Украине, вернул под свою юрисдикцию Киев, находившийся в ведении имперского губернатора, отвоевал право самому назначать генеральную канцелярию и полковников, получил согласие на отмену пошлин, установленных для украинских купцов на таможенной границе с Россией, сделал так, чтобы Гетманщина была в ведении коллегии иностранных дел, а не Сената, настоял на амнистии казакам, бежавшим с Мазепой в Турцию. А сверх того еще был пожалован от царицы полутора тысячами крестьянских дворов. Каков Апостол!