Укромный уголок

За всей этой рухлядью было видно, что дверь потайной комнаты приоткрыта и в щель проникает зловещий бледный свет. Девушка двинулась туда, хотя воображение тотчас предоставило ей ворох страшных картинок. Что она найдет за этой дверью? «Пожалуйста, — взмолилась Эмили, — пусть там никого и ничего не будет, кроме ключей. Пожалуйста, пожалуйста, мне очень нужны эти ключи».

Добравшись до двери, она потянула ее на себя — створка была тяжелая и толстая. По краю торчала дюжина цилиндрических штырей, подходящих по расположению и форме к отверстиям на косяке. Раздался тихий скрежет, и Эмили попятилась, внезапно осознав, что за дверью могут быть Нина с Аврелией. Она представила их перед столиком с медицинскими инструментами, затем прикованными к стене, пристегнутыми к больничным кушеткам, спящими в гробах…

Тишина. Девушка прислушивалась еще некоторое время. Дом издавал разные звуки: потрескивание, шорохи, тиканье. Чуть слышно гудела система горячего водоснабжения.

«Найди ключи».

Эмили опасливо заглянула в щель и увидела комнату — маленькую и вполне обыкновенную, похожую на городскую квартирку-студию. Там были диван и кухонная стойка, стол с телефоном и ноутбуком «Эппл», и даже туалет с ванной за шторкой в нише.

Слово всплыло откуда-то из подсознательного: «бункер».

Переступив порог, Эмили обнаружила, что бледный сероватый свет исходит от стены, состоящей из небольших телеэкранов с черно-белым изображением. Пункт видеонаблюдения.

Она мгновенно вспомнила о видеокамерах, которые заметила еще в свой первый день в «Керенсии», — маленькие серебристые коробочки с глазком смотрели на нее со стен особняка и гостиной, тревожно подмигивая красными лампочками — мол, стоять, вход воспрещен. Были и другие — над воротами и на крыльце гостиного дома. Сначала это показалось Эмили странным, но потом она рассудила, что безопасность для Нины чрезвычайно важна — когда живешь в такой глуши, вполне можно свихнуться на этой почве. И с тех пор девушка перестала обращать на видеокамеры внимание — они сделались для нее частью обстановки.

На соседней стене, перпендикулярной стене с экранами, был прикреплен айпад. «Система управления», — догадалась Эмили. Она обвела взглядом экраны. Картинки на них менялись. Девушка увидела ворота, лесную и подъездную дороги, лужайку, потом бассейн, загоны для животных и каждую комнату семейного особняка, включая очаровательную спальню, в которую она раньше не заглядывала. Там стояли кровать с пологом на четырех столбиках, огромный кукольный домик и шкафы с полками, забитыми игрушками. Это была комната Аврелии.

Затем Эмили нашла на экранах площадку для любования закатом, комнаты гостиного дома и собственную спальню.

«Черт, черт, черт!»

Видеокамеры были повсюду, спрятанные в таких местах, где ей и в голову не пришло бы их искать. Нина вела непрерывное наблюдение за всем участком. Эмили вспомнила, как расхаживала без спросу по семейному особняку, открывала двери и заглядывала в шкафы. Вспомнила хрустящие белые простыни Нины. Ванну на ножках, испачканное полотенце и «аптечку» с медикаментами. А потом вспомнила, как Скотт обнял ее на площадке для любования закатом и они вместе упали на землю. Нина видела всё.

Девушка лихорадочно зашарила взглядом по экранам — искала спальню Нины и успела заметить ее на одном мониторе, пока не сменилась картинка. Кровать была пуста и так же аккуратно заправлена, как в тот день, когда Эмили там побывала. Она снова принялась рассматривать экраны и наконец в комнате Аврелии нашла то, что ей было нужно: на полу, возле кровати, мелькнул край одеяла, а из-под него торчала голая ступня. Эмили мгновенно поняла, почему спальня Нины показалась ей нежилой. Потому что Нина спала в комнате Аврелии — на полу, как сторожевая собака.

Ступня на экране пошевелилась, и девушка вышла из оцепенения.

«Ключи!»

Она повернулась к столу, принялась торопливо выдвигать ящики, рыться в аккуратно разложенных там блокнотах, шариковых ручках, коробочках со скрепками: «Ну же, ну же, они должны быть где-то здесь…» — обыскала полки и кухонные шкафчики, даже заглянула в холодильник, но нигде ничего не нашла, кроме пыли. Наконец в маленьком шкафу над унитазом обнаружился зеленый кошелек. Внутри лежали ее телефон и паспорт. Эмили чуть в обморок не упала от радости. «Да!» — выдохнула она, схватив свои вещи и прижав их к груди. Но радость тотчас испарилась, потому что пришло окончательное осознание: все, что происходит, — реально. Она не ошиблась насчет Нины.

Вдруг она спиной почувствовала какое-то движение за дверью и услышала едва различимый шорох, как будто с кожи оторвали пластырь.

Эмили резко обернулась.

В дверном проеме «бункера» стояла Аврелия с широко раскрытыми глазами. В белой ночной рубашке она казалась призраком.

Эмили, застыв на месте, уставилась на нее. «Проклятие», — внезапно мелькнуло в голове. Это было название того японского фильма ужасов.

Аврелия склонила голову набок и нахмурилась.

— Привет, милая, — прошептала Эмили пересохшим ртом. — Что ты здесь делаешь?