Укромный уголок

Эмили наблюдала, как она, морщась от отвращения, с треском складывает садовые кресла и швыряет их на лужайку. Гора мусора неумолимо росла, пополняясь столиками, скамеечками и зеркалами, полотенцами, подушками и покрывалами. Потом приехал Ив на грузовичке и все это куда-то увез. На следующий день он появился опять с заменой для всей этой рухляди. Когда новые приобретения Нины были распакованы и расставлены-разложены, Эмили удивилась, к чему весь этот сыр-бор — Скотт не казался ей человеком, которого заботит, какие подушки на диванах — только что из магазина или слегка помятые. Но Нина выглядела такой взбаламученной, что она решила держать язык за зубами и делать, что прикажут. К тому же ей и самой нужно было как-то совладать с нервами. «Он едет, едет», — постоянно крутилось в голове, и в животе все переворачивалось.

В день приезда Скотта Эмили с самого утра почувствовала, что достигла уровня волнения и энтузиазма Нины. Она тоже принялась метаться по гостиному дому, пылесосить, протирать пол, заправлять кровати, взбивать подушки, и сердце у нее колотилось так отчаянно, что, казалось, выпрыгнет изо рта. Когда вроде бы уже нечего было делать, Эмили придумывала себе новые задачи — просто для того, чтобы занять руки. Она нарвала цветов и расставила букеты в вазы, передвинула в кухонных шкафчиках все кувшины и банки, расправила полотенца на поручнях в ванных, выровняв их с маниакальным усердием. И все это время она представляла, как Скотт на машине въезжает в ворота. Девушка снова и снова ругала себя за неуместный мандраж, но не могла справиться с эмоциями. У нее даже кожу покалывало от нетерпения.

Наконец и в списке самых бесполезных задач не осталось ни одного невыполненного пункта, и Эмили принялась бесцельно бродить, глядя по сторонам и соображая, что бы еще такое сделать. Нину и Аврелию она нашла на летней кухне, но ей показалось, им вдвоем так уютно, что она не решилась нарушить их уединение и обошла кухню стороной, направившись к полянке.

Эмили подняла с травы инвентарь для игры в шары, отнесла все в игровую комнату, затем вернулась и нашла забытые на полянке одеяло для пикника и два полотенца из душевой бассейна. Она хотела забрать их в гостевой дом и выстирать, но тут заметила еще одно полотенце и мокрый купальник, валявшиеся на ступеньках крыльца семейного особняка. Охнув: «Аврелия, ну честное слово, нельзя быть такой растеряхой!» — девушка пошла их подобрать, но на крыльце задумчиво остановилась — ее вдруг охватило любопытство.

«Интересно, как там, внутри? — подумала Эмили. — Как выглядят второй этаж и спальни? Как там пахнет? На каком постельном белье они спят?» Ей удалось увидеть лишь крошечную часть личного пространства Скотта, вернее, его совместной жизни с Ниной. Этого не хватало даже для того, чтобы нарисовать картинку в своем воображении.

Она обернулась к бассейну — Нина и Аврелия по-прежнему хлопотали на летней кухне.

Девушка знала, что не имеет права входить в семейный особняк, но она прожила в «Керенсии» уже шесть недель. Быть может, теперь в плане запретов уже все обстоит иначе? Они с Ниной стали близкими подругами. Значит, она заслужила хоть немного доверия, правда же? Еще раз посмотрев в сторону бассейна, Эмили открыла входную дверь особняка и заглянула внутрь.

Гостиная не изменилась со дня ее приезда: старинная мебель, богатый декор и тонкий слой пыли на всем. Интересно, для чего они используют эту комнату? Неужели правда для гостей? Или Скотт обычно скидывает здесь ботинки, забирается с ногами на оттоманку — и давай читать книжку? А Нина пристраивается рядом, положив голову ему на плечо?

Эмили сделала шаг внутрь, охваченная внезапным желанием увидеть больше. Перекинув подобранные полотенца на другую руку, она взглянула на лестницу. Почему бы, собственно, ей не подняться на второй этаж и не взглянуть, нет ли еще чего для стирки? Ведь это будет любезно с ее стороны, так? У Нины сейчас столько хлопот, она наверняка будет благодарна за помощь.

Девушка прошлась по гостиной и остановилась у первой ступеньки. В доме стояла звенящая тишина. Затаив дыхание и время от времени замирая, Эмили медленно одолела пролет. Она чувствовала себя забравшейся в чужое жилище кошкой-воришкой.

На верхней ступеньке девушка остановилась и огляделась, жадно выхватывая взглядом каждую деталь. Медленно выдохнув, она вдруг поняла, что ожидала найти тут какой-то большой секрет, важную причину, по которой ей закрыт доступ на эту территорию, но перед ней был обычный второй этаж обычного дома — сногсшибательно прекрасного и стильного, но всего лишь дома.