Укромный уголок

«Повреждения».

Повреждения, повреждения, повреждения, повреждения.

Странно, как глубоко это слово засело в моей голове. Повреждения мозга. Контроль повреждений. Необратимые повреждения.

Я отрываю локоть от перил кроватки и встаю. Расправляю плечи, вытягиваю руки. Делаю несколько мелких шажков по линолеуму, как будто это я больна. Я прохаживаюсь от одной стены неопределенного цвета до другой, втягивая воздух крохотными порциями через полусомкнутые губы, сухие и растрескавшиеся. Я слабая. Жалкая. Я не Чудо-женщина. И никогда ею не была.

На окраине сознания мелькает смутная мысль, что пора бы вернуться к таблеткам, но здесь их взять негде. Я не могу уйти и не могу попросить мужа съездить за ними — сейчас не время для признаний. Я смотрю на дверь, прикидывая, где медсестры держат лекарства. «Вода, вода, кругом вода, но не выпьешь ни капли»[51].

Краем глаза я замечаю вспышку света на столе у дальней стены.

Это его телефон. Экран загорается от уведомлений — эсэмэски приходят одна за другой. Послания от людей, о которых я никогда и не слышала. Ликующие, восторженные послания. «Поздравляю, дружище!» «Я так рад за тебя!» «Ты это заслужил!»

Я читаю начало эсэмэсок во всплывающих окнах, когда они появляются, и не могу взять в толк, с чем тут можно его поздравлять… А потом вспоминаю про церемонию награждения. Должно быть, его компания удостоилась первого приза.

Экран опять загорается. И опять. И снова. Я почти сочувствую мужу из-за того, что он пропустил такое важное событие, что он сидел все это время здесь, в больнице с затхлым воздухом, вместо того чтобы стоять на подиуме. Но теперь это не важно. Все, что за пределами этой палаты, не имеет значения.

Позже, когда включилась сирена тревоги и в палату набежали медсестры с врачами, столпились вокруг кроватки так, что я уже не вижу свою девочку за стеной из людей и медицинского оборудования (мужа я не вижу тоже, потому что его здесь нет, он пошел подышать, мать его, гребаным свежим воздухом), вот тогда все мое внимание концентрируется на этом телефоне. Я сосредоточенно слежу за маленьким экраном — он загорается и гаснет в углу, как свет в домике лилипутов. Телефон исправно доставляет добрые слова от счастливых людей, смеющихся и поднимающих бокалы на красном ковре в зале, который находится за миллион километров отсюда.

Глава тридцать первая. Эмили