Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Всё, о чем Рауль мог сейчас думать — каким способом расквитаться с полукровкой, с какой стороны взяться за это дело, как выбрать удачный момент для мести и насколько далеко можно зайти. У него просто в голове не укладывалось, что Ясон мог всерьез полюбить монгрела. Конечно, теперь он на собственном опыте начал понимать, почему этот строптивый пет разжигал сексуальные аппетиты блонди. И все же… предпочесть ему какого-то Рики! Это же просто немыслимо, да и вообще мерзость, если на то пошло — и Рауль твердо вознамерился положить всему этому безобразию конец.


Рики проснулся внезапно, посреди ночи, и обнаружил, что лежит в своей комнате один. Ясон не позвал его к себе; таких ночей, когда они спали порознь — с тех пор, как стали любовниками, — было по пальцам пересчитать. Монгрел встал, поморщившись — избитые ягодицы при каждом движении напоминали о себе. Он потихоньку двинулся обследовать пентхаус в поисках хозяина. Ни в спальне, ни в главном зале его не оказалось. Следующей на очереди была библиотека, тут-то и обнаружился Ясон, задремавший в кресле с книгой на коленях.

Рики улыбнулся — спящий блонди в очках выглядел очень трогательно. Но синяки на щеке хозяина вызывали у монгрела беспокойство и гнев. Подонок этот Рауль! Ясон, может, и помешал Рики разобраться с ним немедленно, но пет был полон решимости рано или поздно отплатить проклятому блонди. Интересно, что между ними всё же произошло, и почему Ясон упорно молчит о подробностях?..

Рики уселся у ног блонди и склонил голову на его колени — ему так не хватало хозяйской ласки. Целый день и целый вечер он провел в одиночестве. Ягодицы пета терзала боль, сердце разрывали противоречивые чувства — обида и злость, смятение и ревность, одиночество и отчаяние. Час тянулся за часом, а Ясон все не приходил, и вынести это было тяжелее всего, к тому же его терзала жгучая ненависть к Раулю — и всё это продолжалось, пока его наконец не сморил чуткий, беспокойный сон.

Ясон открыл глаза и обнаружил, что пет уютно прижимается к его ноге в такой трогательной позе, что блонди не сдержал улыбку и погладил его по волосам. Он как раз видел эротический сон с участием своего темноволосого монгрела, который теперь прикорнул у хозяйских ног.

Рики поднял на него широко распахнутые глаза.

— Ты все еще сердишься на меня?

— Не сержусь. Пока ты меня слушаешься.

Ясон снял очки, затем стянул перчатки и положил их на столик вместе с книгой. Монгрел вздохнул.

— Есть охота. Я так и не поужинал.

— Дэрил оставил кое-что для тебя на кухне. Только… постой, не уходи.

Блонди молча погладил его по щеке. Пет смотрел на него, пытаясь понять, что у хозяина на уме.

— Ты… чего-то хочешь?

— Хочу, — шепотом ответил Ясон, в глазах его плясали искорки.

Пет ждал, его взгляд инстинктивно потянулся вниз, чтобы убедиться, насколько сильно блонди этого хочет. Доказательства были неоспоримыми, и Рики смотрел, как хозяин не спеша расстегивает ширинку, выпуская на волю свой впечатляющий твердый член, и пошире разводит бедра.

Ясон не сводил с пета горящих похотью глаз. Неторопливо и уверенно он завладел рукой монгрела, направил ее к своему стволу и показал, как доставить себе желанное удовольствие. Настрой у блонди был слегка необычным, сегодня ему хотелось чего-то новенького — медленных, чувственных, сильных ласк.

Рики полностью подчинился, он жаждал услужить хозяину и услышать его похвалу, хотя все еще чувствовал боль от наказания, не столько телом, сколько сердцем. Каждое движение Ясона распаляло в нем страсть, тот пожирал его глазами, откинув голову на спинку кресла и раздвинув ноги, а его огромный член подергивался в руке монгрела.

Блонди молчал, продолжая нежно гладить волосы и лицо своего пета. Его теплые пальцы коснулись губ Рики, рука скользнула на его затылок и с прозрачным намеком притянула его голову ближе к паху. Обхватив пальцами основание своего мощного ствола, он прижал его к губам монгрела.

— Просто расслабься, — велел он, — и предоставь действовать мне.

— Ты хочешь, чтобы я… — начал Рики и в нерешительности замолчал.

— Я скажу тебе, что делать. — Блонди потерся головкой о губы Рики и медленно раздвинул их. — Приоткрой рот, — прошептал он.

Пет подчинился, заинтригованный этим новым способом использования рта.

Ясон схватил шелковистые темные волосы и мягко оттянул его голову назад.

— Просто позволь мне прижаться к твоему языку. — Он резко втянул в себя воздух. — Да, любовь моя, именно так. Теперь обхвати меня губами… вот так. Да!

Рики отчаянно хотелось сосать и ласкать блонди языком — так, как он привык, — и в то же время его захватила предложенная хозяином игра, в которой тот брал удовольствие под свой контроль. Чувствуя, как нарастает его собственное желание, монгрел поправил рукой пах.

Напряженный до боли член Ясона слабо толкнулся в язык пета, и головка оказалась у него во рту.

— Пососи его… осторожно.

Рики подчинился; его руки заскользили вверх по бедрам хозяина и принялись блуждать по его обтягивающему костюму, с наслаждением ощущая под тканью стальные мышцы. Блонди еще шире раздвинул ноги и приказал:

— Работай языком!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее