Ума потуги и порывы сердца

Как бог людей трепещущее пламя
Врагам на спины водрузил он знамя,
Его мечты давали грешным проклятую силу
Без колебаний рыть святым глубокую могилу.

Блистал пират в своей ужасной славе,

Предавшись битвы тягостной забаве.
Рука его омыта липкой кровью,
Душа слаба, сокрыта болью.

Исполнив труд тяжелый и напрасный,

Вновь устремляет взор стремительный и ясный
К иным мирам, распутствуя безбожно,
От мира взяв металл нелепо и ничтожно.

Когда кутить матросы перестанут,

Пороки усладив, из мерзости восстанут,
Их капитан ведет на штурм иного бастиона
Далеких стран неведомого трона.

Чужие берега встречают дьявольские очи,

Сокрытые во тьме безлунной ночи.
Их цель – дворец, их мощь во нраве,
Лишь потому они сражаться вправе.

Нежность

Писать про это чувство в тишине возможно,
Отбросив всё, что жалко и ничтожно,
Проникнуть в суть ярчайшего светила,
Чертог амура, где покоится та сила.

Пред ней мы слепы и не понимаем,

Как раним больно, подло угнетаем
То, что доныне было чудно и прекрасно,
О том вещают слухи громко и опасно.

Позор такой усталой музе-недотроге.

Склонять в тоске и пасть в тревоге.
Желает обмануть, запутать, отвернуться,
От сна творцу, увы, не суждено очнуться,

Как превзойти две сотни славных поколений

Стихов великих ярких песнопений
И описать детальней божество из света,
Царицу зим и королеву лета.

Ей незнакомы страх и утомленье,

Как не страшны позор и угнетенье.
Над миром царствует, порхает,
Не предавая, только возвышает.

Мизантроп

Ты жизнь, ты смерть, ты мрак, ты света праведного трепет,
Ты беспокойный дикий лепет
Гонца разбитого, утопшего в слезах,
Влачишь свой век постыдно в кандалах.

Как, для чего и по какой причине

Подвластный небу или дьявольской пучине,
Когда-то страстью живший, полыхавший,
На крыльях юности безудержно порхавший,

Отныне тень, скелет, раздавший душу,

Кричал: "Убью, солгу, разрушу!"
Гордец склониться пред любовью отказался
И, будучи пустым, в просторах лимба затерялся.

Зачем судьба, зачем такая мера

В глазах ничтожества и изувера?
Ничто не видит ценности сердечной,
Как миг короткий и как космос бесконечной.

Увы, его слова смягчить нет эликсира.

Кругом война, нигде худого мира.
Развратный взгляд, нутро всё сгнило,
Что жило, верило, мечтало и любило.

Он молод был, а истина доступна,

Груба, уродлива, тщедушна и преступна.
Познав её, истает совершенство,
Намёком пылким посулившее блаженство

Найти покой, найти ли исцеленье.

Подарит жизнь ещё одно мгновенье,
В котором воскресят поруганные чувства
С изяществом величия достойного искусства.

Эгоист