Унесенные «Призраком»

— Браво! — фыркнул капитан, обнаружив свое присутствие, и увидел, как девушка вздрогнула. — Кажется, вы достигли новой глубины падения! — Он неторопливо спустился по лестнице, награждая Кэтрин насмешливыми аплодисментами. — Поздравляю, ваша репутация погублена окончательно. По крайней мере, в моих глазах.

Мисс Маккейн, однако, быстро справилась с испугом и уже совершенно спокойно поставила свечу на столик, сняла плащ и положила его на банкетку.

— Мне безразлично, что вы обо мне думаете, мистер Айвор, — холодно проговорила она, и этот тон мгновенно вывел его из себя. — Я свободная женщина и делаю, что хочу.

— Но вы живете в этом доме и своим поведением оскорбляете его обитателей! — Роберт с удивлением ощутил, что испытывает нешуточную ревность. — Отвечайте, куда вы ходили в такое позднее время? Только не вздумайте лгать!

— Вы уверены, капитан, что хотите знать правду? — с невинным видом поинтересовалась Кэтрин. — Вдруг она окажется слишком болезненной для вашего самолюбия?

— Мисс Маккейн, — усмехнулся он, подходя ближе, — не воображайте, будто можете причинить мне боль.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга в упор. Кэтрин не выдержала первой:

— Хорошо. Значит, вас не заденет то, что я тайно сбежала, чтобы встретиться с одним из ваших матросов.

В следующий миг она оказалась грубо прижата к стене. Пальцы Роберта стиснули ее плечи и держали так крепко, что девушка сразу поняла: не вырвется. В другое время Кейт вскрикнула бы или подняла визг, но сейчас это означало перебудить всех в доме, а потом объясняться перед хозяином за свое неподобающее, скандальное поведение. Нет, придется молчать и уповать на то, что капитан решил просто припугнуть ее, чтобы она никогда больше не смела…

— Будь ты проклята! — прорычал он ей прямо в лицо.

А потом вдруг поцеловал.

Если бы Кейт замешкалась, ее губы ощутили бы вкус его губ, но девушка успела резко повернуть голову — и ощутила жаркое прикосновение к обнаженной шее за ухом, откуда по всему телу волнами побежала сладкая дрожь. Знакомый пряный аромат закружил голову. Она дернулась, коротко, шумно вдохнула, как будто ей не хватало воздуха, почувствовала, что тело предательски обмякло… и внезапно услышала на лестнице громкий шепот Мэри-Энн:

— Кто здесь?

Наверху скрипнул пол, метнулось пятно света. Роберт тут же отпустил девушку, отшатнулся, и Кэтрин, воспользовавшись этим, отвесила ему звонкую пощечину. А потом схватила свечу и бросилась вверх по ступенькам навстречу изумленной, сонно хлопающей глазами подруге.

— Китти?! А почему ты еще не…

— Доброй ночи, — пробормотала она и скрылась в своей комнате.

Какое-то время в коридоре раздавались негромкие голоса — видимо, Мэри пыталась выяснить у Роберта, что же произошло, но вскоре все стихло. Закрыв дверь на задвижку, Кейт сняла платье, сунула его в корзину для грязного белья, а потом в одной нижней рубашке подошла к настольному зеркалу. На месте поцелуя не осталось следов, но кожа там до сих пор была горячей, словно на ней поставили невидимое клеймо.

Было бы правильно смыть его прохладной водой, оттереть полотенцем, но Кейт только ополоснула лицо и руки, а после усилием воли заставила себя лечь в постель, закрыть глаза и ни о чем не думать. Трудно мыслить разумно и трезво, когда все чувства обострены, а в душе воцарилась опасная смесь вожделения и отчаяния.

Этой ночью уснуть Роберту так и не удалось, поэтому, едва рассвело, он спустился на кухню и велел приготовить завтрак. Особого аппетита не было, но впереди ждали дела и он не знал, сумеет ли вернуться домой к обеду. А голод всегда плохо влиял на его настроение, которое и без того было испорчено.

В одиночестве он пил кофе в столовой и мысленно укорял себя за совершенную глупость. Эта чертовка Кэтрин Маккейн нарочно солгала про свидание с матросом, чтобы заставить его ревновать, и он пошел у нее на поводу, поддался запретным чувствам и позволил ей весьма ощутимо отплатить ему за ту словесную оплеуху в Соммерс Гарден. Да, тогда он высказался слишком резко и был неправ: окажись Кэтрин в самом деле развращенной особой, она не стала бы уворачиваться и отталкивать его, а отдалась бы ему прямо в прихожей… Мысли об этом снова вызвали мучительный прилив возбуждения. Хотя, возможно, она просто играла с ним, эта маленькая коварная дьяволица, скрывающаяся под ангельской внешностью. О, с каким удовольствием он сорвал бы с нее эту маску вместе с одеждой, а потом взял бы, бесстыдно и жестко, чтобы она кричала в его объятиях сперва от боли, а после — от наслаждения!..

«Ты идиот, Роберт Айвор, — горько усмехнулся он, усмиряя разыгравшуюся фантазию. — Тебе действительно нужно жениться и поскорее. Иначе так и будешь каждую ночь метаться, словно влюбленный подросток, не знающий, как справляться со своими желаниями».

Но все попытки представить на месте Кэтрин Кандиду Бэнкс были тщетными.

Отныне придется как можно реже бывать дома, чтобы не сталкиваться с белокурой бестией, не видеть ее глаза, губы… Что ж, в свете этого грядущее плавание перестает казаться таким бесполезным.