Унесенные «Призраком»

Мэри быстро отвернулась, чувствуя, как жарко пылают не только ее щеки, но и шея с ушами. Первая мысль была — убежать… но, сделав пару глубоких вдохов, она рассудила здраво: вряд ли людей оперируют сквозь одежду, врачам нужен доступ к телу больного. Нагота в этом случае необходима, и с ней придется смириться. Главное, чтобы не заставляли трогать…

— Мисс Айвор, — услышала она, — будьте добры, возьмите чистую ветошь и помогите мистеру Элиоту. А вам, уважаемый, бояться не следует: я уже приготовил обезболивающую смесь.

Коути молча протянула девушке отглаженный кусок белой ткани, и Мэри, неловко расправив его, принялась обтирать сперва лицо мужчины, затем его плечи, грудь, руки. Дойдя до живота, она остановилась, не смея даже взглянуть туда, не то что прикоснуться, пусть даже ветошью. Коути и Риггз выжидающе смотрели на нее, в их глазах затаилась усмешка. Только Стейн, казалось, ничего не замечал.

— Сара, покажите мисс, что следует делать, — попросил он.

Женщина забрала у нее тряпицу, но где и как она ею вытирала, Мэри не видела: глаза ее упрямо уставились в пол.

— Запоминайте, мисс Айвор, это важно, — спокойно продолжал доктор Норвуд. — Перед тем, как начать операцию, предполагаемое место разреза протирают спиртом, а до этого, если требуется, с помощью бритвы избавляются от нежелательных волос. — Девушка покосилась на заросшую грудь мистера Элиота, представила, что находится ниже, и ее замутило. — Это входит в обязанности помощницы врача. Поскольку грыжа образовалась в паху, тут придется основательно поработать. — Он негромко рассмеялся. — Так как сегодня ваш первый день, все сделает миссис Коути, но если вы так и будете смотреть в пол, в следующий раз у вас возникнут трудности.

Мэри судорожно вздохнула и медленно подняла глаза. «Это такая же часть тела, как палец или нос, — внушала она себе, пытаясь не сгореть со стыда. — Выглядит весьма непривлекательно… наверное, потому ее считают срамной и стараются прятать. Но когда человек страдает и близок к смерти, не стоит об этом думать и тем более брезговать. В конце концов, такими мужчин создал Бог».

Она посмотрела чуть выше, встретилась взглядом со Стейном… и отчего-то смутилась еще сильнее. Настолько, что ощутила, как от напряжения у самой по вискам стекают капельки пота.

— Доктор Норвуд, питье для больного остыло, — доложил Риггз. — Можно уже давать ему?

— Пусть это сделает мисс Айвор. Она все равно ничем не занята.

Это не прозвучало как упрек, но Мэри почувствовала себя уязвленной. Она аккуратно приняла у ассистента кружку с еще теплым напитком, повернулась к мужчине и стала ласково уговаривать его выпить все до дна. Мистер Элиот вроде бы не возражал, но поселившийся в нем ужас перед операцией заставил его стать подозрительным:

— Что это? А оно горькое? Я не умру, если выпью это? А что со мной будет? Я перестану чувствовать боль? И как долго?

— Это вино со смесью различных трав* по рецепту доктора Мина, который я усовершенствовал, — терпеливо объяснил ему Стейн. — Вы не умрете, а погрузитесь в глубокий сон, и когда придете в себя — все уже будет кончено. Пейте и расслабьтесь, это поможет вам быстрее заснуть.

Поколебавшись, мужчина все же послушался и торопливо осушил кружку. Минут через десять, когда миссис Коути уже приступила к бритью, он с изумлением отметил, что боль перестала его мучить и полностью исчезла.

— Прекрасно, мистер Элиот! — улыбнулся Стейн. И добавил негромко, только для Риггза: — И все же привяжите его на всякий случай. Случалось, что избавившись от боли, пациенты передумывали делать операцию и пытались сбежать, не понимая, что это временное состояние. Не хотелось бы ловить его по всему госпиталю, а потом обнаружить спящим на полу в коридоре.

Риггз засмеялся, и Мэри ощутила некоторое облегчение. Наверное, в первый раз всегда так трудно и страшно, хочется все бросить и убежать. Никто из хирургов не рождается с скальпелем в руках; наверняка мистер Риггз тоже боялся, когда впервые оказался у операционного стола. А теперь вот хохочет как ни в чем не бывало.

«И я так смогу, — подумала она. — Разумеется, не сегодня, не через неделю… может быть, через год».

Миссис Коути закончила подготовку больного и протерла низ его живота губкой, смоченной в спирте. Взглянув краем глаза, Мэри заметила там побелевшее вздутие — видимо, это и была грыжа. Что с ней будут делать? Надрежут и выпустят кровь, а потом зашьют? Что там вообще внутри этой шишки?

— Готов, — наконец сказал мистер Риггз, прислушавшись к дыханию пациента и потрепав его по щеке. — Можно начинать, доктор Норвуд.

— Хорошо. Мисс Айвор, подойдите ближе, я буду подробно все объяснять.

Девушка сделала шаг. Запах спирта ударил ей в нос и вызвал легкое головокружение.

— Смотрите внимательно. — Стейн взял небольшой аккуратный ножичек и медленно провел им прямо по вздутию. — Я делаю первичный неглубокий надрез…