Университеты

— … наделать тайников, — закончил за него Пономарёнок, — на будущее! Оружие, деньги… да всё! Сейчас это как само-собой… понимаешь? От нас ничего серьёзного не ждут, а думают, што мы просто мстюки такие, шебутные. Спать не можем, дай самим по подземельям побегать!

— По горячим следам! — закивал литвин.

— Угум, — Мишка вцепился зубами в круассан.

— … и возраст, — продолжил он невнятно, — мы ж вроде как молодые и горячие, думать наперёд не должны. А мы — могё́м! И продумаем. Целые квартиры можно обустраивать, так-то! Мало ли, как жизнь повернётся? Так-то!

[i]Сатириазис — это патологическое состояние, характеризующееся чувством постоянного полового неудовлетворения умужчин и безудержного стремления к половым сношениям.

[ii]Оссуа́рий (лат. ossuarium от os «кость», род.п. ossis) — ящик, урна, колодец, место или же здание для хранения скелетированных останков. В русском языке существует синоним этого слова — ко́стница. Существовали или существуют у зороастрийцев, иудеев…

Глава 29

— Не реви! Ну… перестань, — беспомощно сказал Фаддей, а супружница, почуяв слабину, ещё крепче вцепилась в мужнин пиджак.

— Ну… — подняв руку, мужик нерешительно погладил супругу по прикрытой платом голове, — не реви, Нюра… не надо! Ну…

Вздохнув, Фаддей прижал супругу к себе, опустив бороду на тёплую макушку жены, и засопел, часто моргая и сдерживая слёзы.

— Всё, Нюр, — отстранился он несколько минут спустя, — а то и сам уже…

— Ага… — сопела та, утирая слёзы кулачком, — чичас, погодь…

Шмыгая носом, баба подняла заплаканные глаза, и слёзы снова потекли рекой.

— Я ничево, — кривя красивые губы, сказала она, — само плачется.

Фаддей губами снял слезинки с серых глаз, крепко взяв за плечи, отстранил. Пахнущий морем ветер трепал их одёжку, пытаясь пробраться к телу, но супругам было не до того. Они молча глядели друг другу в глаза, и никак не могли насмотреться.

— Всё… — Фаддей нежно поцеловал супругу в податливые губы, — помнишь, как уговаривались?

— Купаться пошёл, — робко улыбнулась женщина, — восхотелось тебе! Уж я уговаривала, уговаривала… но ты же неслух! И што Ильин день давно прошёл, и…

Губы её задрожали, кривясь, но она старательно пыталась улыбаться, и от попыток ентих у супруга серце норовило порваться пополам.

— Да… и не реви ты! — расстроено сказал мужик, — Потом наревёшься, как спрашивать начнут, ясно? Купаться, и точка! Знать ничево не знаешь, и вот тогда — хоть обрыдайся! И детям ни слова ни полслова, сама понимать должна! Угонят вас куда-нито на поселение за Урал, и хрен я вас оттедова выцеплю! Эт ясно?

— Ясно, Фаддеюшка, — закивала женщина, — а может, ну её, Африку енту?!

— Обговорили уже, — нахмурился мужик, — двоих малых уже по весне схоронили… хватит! Не сами, так штоб дети наши такого горюшка не знали! Всё, Нюра…

Наклонившись, он коротко поцеловал жену, и развернувшись, пошёл вдоль морского берега, не оглядываясь. Сделав несколько шагов вслед, женщина остановилась, будто споткнувшись, и долго смотрела в сторону заката, где давно уже скрылась фигура супруга.

В условленном месте крутился какой-то жиденёнок лет десяти, носатый и сопливый сообразно размерам носа. Фаддей хотел было кышнуть ево, но вовремя сообразил, и замер, глядя угрюмо на мальчишку.

Оббежав кругами вокруг, жиденёнок остановился перед мужиком и поманил пальцем, ни говоря ни слова. Дёрнув плечом, Фаддей пошёл следом, твердя себе мысленно, што это не воспитание, за которое нужно драть ухи, а конспирация! Ну и воспитание, не без этого. Ишь, взрослово чилавека! Пальцем!

Не оглядываясь, жидёнок ловко скользил меж камней, прыгая так ловко и бесшумно, што мужику стало ясно, што мальчонка ентот сопливый не какой-то там случайный, а потомственный контрабандист. Поспевать за ним оказалось сложно, а уж когда солнце село, то и вовсе! Попробуй, разбери впотьмах, куда тут ногу поставить…

«— Ага… зато и носатик ентот, ежели што, козликом ускачет, хрен догонишь! — допетрил мужик, — Толково! И доказать, ежели што, заманаешься. Гуляет, и всё тут! Он же ни слова, ни полслова, а так… Ухи только сопливцу надрать, потому што дома пора давно быть, ну так ето к родителям.»

Лодка возникла как-то внезапно — вот только што волны блестели под светами звёзд, да поцелованные морем валуны, торчащие из воды. А потом р-раз! И один из валунов лодкой оказался, а другой…

… здоровенным носатым жидом.

— Тебя только ждали, — хмуро сказал он провалом волосатово рта, — давай… лезь!

— А…

Фыркнув по лошажьи, жид сказал условленную фразу, и мужик малость успокоился, расслабив плечи и кулаки.

— Да сними сапоги! — остановил ево контрабандист, — Всё равно ноги промочишь.

— А… ага! — разувшись спешно, Фаддей закатал штаны докудова смог, ступил в морские волны и неуклюже забрался в лодку, перевалившись на пузе. Контрабандист же, сказав мальчишке несколько фраз не по-людски, запрыгнул туда же, не промочив ног.