Unknown

– Мне нужно загнать кур! Закрой ставни, – приказала она ему и выскочила наружу.

Опешив, но позабавившись, Уильям так и сделал, медленно передвигаясь. А вот когда он поднялся наверх, чтобы закрыть ставни там, у него снова закружилась голова, и пришлось остановиться на пороге спальни, схватившись за дверной косяк, пока не вернулось равновесие.

Наверху было две комнаты: спальня в передней части дома, куда поместили его, и меньшая комната позади. Хантеры теперь оба спали в ней: там стояла раскладушка, умывальник с серебряным подсвечником на нем, и больше почти ничего, кроме нескольких колышков, на которых висели запасные рубашка да бриджи доктора, шерстяная шаль и, по всей вероятности, воскресно-церковный наряд Рейчел – простое, выкрашенное индиго платье.

Закрытые ставни заглушили шум дождя и ветра, и полутемная комната казалась теперь спокойной и мирной – тихая гавань во время шторма. После усилий от подъема по лестнице сердце успокоилось, и Уильям постоял минутку, наслаждаясь слегка незаконным чувством вторжения. Снизу не доносилось никаких звуков: Рейчел, должно быть, все еще собирала кур.

Было что-то странное в самой комнате, и Вилли потребовался всего момент, чтобы понять, что же это. Убогость и скудность личного имущества Хантеров свидетельствовали о бедности... И все же это контрастировало с некоторыми признаками достатка, очевидными в обстановке: подсвечник серебряный, а не жестяной или оловянный, и кувшин с тазиком для умывания – не керамические, а из хорошего фарфора, расписанные ползучим узором из синих хризантем.

Уильям поднял юбку висящего на колышке синего платья, с любопытством изучая его. Скромность – это одно; обветшалость – нечто другое. Подол изношен почти добела, индиго вытерлось так, что складки юбки образовывали светло-темный веерообразный узор. Дочери мистера Анвина одевались скромно, но их одежда была самого высокого качества.

Поддавшись порыву, Уильям поднес ткань к лицу и вдохнул. Платье все еще слабо пахло индиго, и травой, и животными... И весьма ощутимо – женским телом. И мускусный аромат окатил Вилли, будто сладость хорошего вина.

Звук хлопнувшей внизу двери заставил его отбросить платье, словно оно было объято пламенем, и с колотящимся сердцем Уильям вышел на лестницу.

Стоя возле очага в мокром поникшем чепце, Рейчел Хантер отряхивалась и сбивала капли воды с передника. Не замечая Уильяма и раздраженно что-то бормоча, она сняла чепец, отжала его и повесила на гвоздь, вбитый в дымовую трубу.

По бледной спинке жакета рассыпались темные сияющие волосы с мокрыми кончиками.

– Надеюсь, все курицы спасены? – заговорил Уильям, потому что незаметно подглядывать за ней с ее распущенными волосами, да с ее запахом, все еще ощутимым в ноздрях, вдруг показалось недопустимой интимностью.

Рейчел повернулась, настороженно посмотрела на него, но не бросилась прикрывать свои волосы.

– Все, кроме той, которую мой брат называет Великой Вавилонской Блудницей. Курицы не обладают ничем, что напоминало бы разумность, но эта извращена сверх меры.

– Извращена?

Очевидно, Рейчел поняла, что Вилли обдумывает возможности, вытекающие из этого описания, и находит их занимательными, потому что она фыркнула и наклонилась, чтобы открыть сундук с постельным бельем.

– Это создание сидит на сосне, на высоте двадцати футов, да посреди дождевой бури. Извращенка, - Рейчел вытащила льняное полотенце и принялась сушить им свои волосы.

Внезапно звук дождя усилился, и град загрохотал так, словно в ставни метали гравий.

– Хм-м-ф, – произнесла Рейчел, с мрачным видом глядя в окно. – Полагаю, курицу собьет градом без чувств, а потом ее слопает какая-нибудь пробегающая мимо лиса. И так ей и надо, – Рейчел снова принялась сушить волосы. – Да и какая разница. Я буду счастлива никогда не видеть этих кур снова.

Заметив, что Уильям по-прежнему стоит, она села и жестом указала ему на другой стул.

– Вы сказали, что вместе с братом собираетесь оставить это место и отправиться на север, – напомнил ей Уильям, садясь. – Я так понимаю, что куры с вами не поедут?

– Нет, и слава Богу! Они уже проданы вместе с домом, – отложив измятое полотенце, Рейчел поискала у себя в кармане и вытащила небольшой гребень, вырезанный из рога. - Я говорила, что расскажу тебе, почему.

– Помнится, мы как раз дошли до того, что дело касается вашего Собрания.

Рейчел глубоко вдохнула носом и кивнула.

– Я говорила о том, что когда Дух вдохновляет человека, он говорит на Собрании? Так вот, Дух вдохновил моего брата. По этой причине нам пришлось покинуть Филадельфию.

Рейчел объяснила, что Собрание можно сформировать в любом месте, где есть достаточно Друзей, думающих одинаково. Но в добавление к этим маленьким местным Собраниям существуют бόльшие – Квартальные и Ежегодные Собрания, на которых обсуждаются самые значимые и принципиальные вопросы. А также принимаются решения по поводу действий, которые касаются квакеров в целом.