Unknown

 Мне чертовски надоели музыкальные рожки с клапанами и сельские балы! Все девушки в городе влюблены в меня или в мою свежедобытую кепку. Я премного обязан Вам за Ваше письмо Кеннету, благодаря которому я достиг всех своих целей. Семья оказалась скучной, как вы меня и предупреждали. Никогда в жизни не встречал я столь умную семью, отец собирается с духом, чтобы одарить мир своими проповедями, а Изабелла Кеннет удовлетворительным образом убедила меня после двухчасового спора, в котором я из вежливости сражался очень мужественно, что не сэр Вальтер Скотт - автор «Уэверли», а потом она клялась, так же, как пятьдесят юных литературных дам до нее, что видела рукопись «Антиквара».

 Небольшой переполох разнообразил монотонное течение нашей походной жизни. Юный Премиум, сын прославленного кредитора, купился, и Дормер Стенхоуп, и еще несколько столь же наивных юношей, сразу же замыслил еще одну абсурдную затею, но в жажде остаться с носом я питаю естественное отвращение к передразниванию глупости других, так что, благодаря небольшому усилию, к счастью для молодого Премиума, я набрал десять голосов по шкале эксцентричности, и мы были тактичны по отношению к этому мужчине. Оказалось, что всё очень хорошо, поскольку Премиум - тихий джентльмен, чрезвычайно полезный. Он предоставит дополнительных грумов для всей этой заварушки, если понадобится. Он очень благодарен мне за то, что не заслуживает никакой благодарности и не доставило мне ни малейших хлопот, поскольку я защищал его вовсе не из любезности: оба Маунтени, и юный Степлтон Тоуд, и Огастес в строю, мне не составит труда заручиться поддержкой большинства, если будет голосование.

 Намедни я обедал у старика Премиума, рядом с городом в великолепном старом поместье, которое всё же недостаточно роскошно для человека, являющегося кредитором всех народов от Калифорнии до Китая, и, соответственно, великий мистер Стукко строит для себя алебастровый дворец в другой части парка. Я рад, что меня убедили оказать предпочтение Премиуму, потому что, думаю, редко я бывал свидетелем столь забавных сцен, как в тот день, когда там обедал.

 Меня провели мимо выстроившихся слуг в ливреях из чистого золота - их тщательно напудренные парики не посрамили бы наидревнейшее поместье на площади Сент-Джеймс - в большой и многолюдный зал. Конечно, меня встретили с удивительным вниманием, кажется, звук моих шпор радовал слух миссис Премиум (поскольку я - адъютант), словно это - утонченная музыка. Вот доказательство доброй воли присутствовавших там офицеров.

 

 Премиум небольшого роста, но вовсе не кажется вульгарным, ему около пятидесяти, у него высокий морщинистый лоб, глаза глубоко посажены. Никогда я не встречал человека более хладнокровного и менее склонного к суматохе. Он стал для меня объектом наблюдений благодаря самой своей скромности. Я сразу заметил, что в комнате много иностранцев. Похоже было, что они много знают о Arguelles and Co., вскоре я выяснил, что они - сотрудники различных посольств или миссий различных Правительств держав-младенцев, для которых Премиум - приемный отец. Было два ярких гостя в восточных костюмах - мне указали на них как на посланников Греции, но не думайте, что они всегда появляются в столь живописной одежде. Это был знак особого расположения на радость мисс Премиум (что за добыча, Грей, мой мальчик!) - знаменитое посольство в тот день явилось в своих национальных костюмах.