Unknown

«Дом Лидии такой большой», - отозвалась Эйприл, садясь и скрещивая ноги, что выглядело странно в платье. «Там живет ее папа, и он всегда говорит нам, чтобы мы не забирались ногами на мебель, и он сказал, что Уинстон не сможет ходить по всем комнатам».

«Ну, Уинстон довольно милый», - напомнил я им. «Так что, может быть, вам стоит показать мистеру Кэхиллу, какой он замечательный».

Они обе скорчили рожи, будто я спятил.

Я жестом показал на платье Эйприл. «Я имею в виду, что Лидии явно нравится белый цвет, а Уинстон белый, так что... может, вам, ребята, стоит почаще его расчесывать и сделать суперпушистым, и тогда, если он ей понравится, то и ее отцу тоже, и все будут в выигрыше».

Оливия села, и я тоже. Мы сидели, молча, но все еще вместе. Я не знал, что делать, чтобы отвлечь их от мыслей, поэтому сделал единственное, что пришло мне в голову, и сказал.

«Вы же не думаете, что эти накидки - настоящий мех, например, животного, которое кто-то убил?»

Их глаза стали очень большими, и Эйприл сняла свою и проверила бирку.

«На ней только название», - сказала она мне. «Давай спросим у хозяйки».

Оказалось, что для свадьбы в зимней стране чудес, которую хотела Лидия, она наденет белую норку, ее подружки невесты и подружки невесты - лису, а девочки - ангорского кролика. Я сообщил милой даме, отвечавшей за примерку, что если девочки еще раз увидят эти накидки, их стошнит от них.

Мы определенно произвели впечатление.

Это была моя вина, но после этого они не грустили, думая о переезде. Вместо этого они грустили о кроликах. Перед ужином я повел их за мороженым, хотя на улице было тридцать два градуса¹⁶, что, по-видимому, нормально для второй недели ноября в Урсе. Закутанные в шапки, сапоги, перчатки и шарфы, они снова были похожи на белых медведей, только на этот раз красного и фиолетового цвета.

Нам пришлось зайти в магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин, но мы все устали, поэтому взяли продукты для приготовления буррито и отправились домой. В тот вечер, когда мы поели, привели себя в порядок, сделали домашнее задание и приняли душ, вместо того чтобы я переоделся в свою беговую одежду, а девочки отправились в свои спальни читать перед сном, мы все собрались в моей комнате. Они обе забрались под одеяло, а я укрылся пледом, который сшила их бабушка, мама Эмери. Я читал им «Гарри Поттера», поскольку все книги были у меня на Kindle¹⁷, а пока мы лежали, Оливия делала свое любимое дело - запускала пальцы в мои волосы, которые мне очень нужно было подстричь.

«Раньше ты так делала...» Эйприл зевнула, затем продолжила говорить с сестрой: «- С мамой».

«Я знаю. У Бранна тоже мягкие волосы, и посмотри, какие красивые цвета».

«Да, они красивые. Я хочу светлые волосы».

«Лучше каштановые», - заверил я ее. «Как у твоего папы».

Она снова зевнула. «Бранн».

«Да?»

«Ты собираешься уехать в день свадьбы или прямо перед ней?»

«Не знаю», - сказал я, не особо задумываясь над этим вопросом. «Наверное, раньше, я думаю».

«Ты не придешь на свадьбу?»

«Не думаю, что я приглашен».

«Но когда папа женится на Лидии, ему придется делать с ней еще больше вещей, так кто же позаботится о нас?»

«Лидия, наверное, уже все придумала, ты так не думаешь?»

Они замолчали.

«Может, я смогу жить с тобой», - сказала Оливия. «Потому что, может быть, у папы будет новый ребенок от Лидии».

Я усмехнулся, и они обе посмотрели на меня. «Не будь глупой. Твой папа любит вас больше всего на свете. Он будет бороться с кем угодно, лишь бы вы были с ним».

«Ты так думаешь?»

«Я так думаю».

«Хорошо», - согласилась Оливия и положила свою голову рядом с моей на подушку.

Я не знаю точно, когда перестал читать, но когда я проснулся немного позже, Уинстон спал на краю моей кровати, Оливия обхватила меня за шею слева, а Эйприл храпела справа.

Мне следовало бы встать и отнести всех в постель, но я слишком устал. Снаружи бушевала гроза, я слышал, как дождь стучит по окнам, но внутри было тепло и безопасно, и я был вполне доволен тем, что являюсь защитником двух маленьких девочек и одной собаки.

 

Глава 13

 

Субботним утром я был потрясен тем, что спал в собственной постели, как акробат. Все потому, что я не хотел беспокоить ни детей, ни глупую собаку. Это было похоже на настоящий «Тетрис», в который мы укладывались все вместе, и моя спина была не в восторге.

Переползая через Эйприл, я встал, приоткрыв один глаз, и чуть не убился во время спуска. Как только я перевесился и ударился о стену, Уинстон поднял голову, спрыгнул с кровати и оказался рядом со мной, уставившись вверх, словно я спятил.

«Если ты все равно собирался вставать, то мог бы и пошевелиться, придурок».

Он выглядел очень самодовольным. Надоедливый пес.