Упражнения

Его сын теперь работал двадцать четыре часа в неделю в жилищной ассоциации Дафны недалеко от паба «Слон и замок». До начала его учебы в колледже оставалось еще несколько недель. Ему положили жалованье ниже минимальной зарплаты, за которое он варил кофе, выполнял мелкие поручения в городе, печатал простенькие письма, помогал налаживать корпоративный веб-сайт. Контора много лет справлялась без него. Дафна, его названная мать, просто оказывала ему и Роланду дружескую услугу. Это была его первая в жизни работа. Он смирился с рутиной: подъем по будильнику в 7:30, поездка на метро по Северной линии – и не жаловался. У него была более твердая рабочая этика, чем у его отца в том же возрасте, но он унаследовал и отцовскую склонность получать от жизни удовольствие. Обычно прямо с работы он ездил встречаться с друзьями. Вероник, мечтавшая стать актрисой, работала официанткой в Ковент-гардене. Она была его подружкой, и Лоуренс потерял с ней девственность. Их первый секс у нее в комнате – она снимала на пару квартирку в Эрлз-корт[145] – был, по его словам, «сумбурным». Лоуренс не стал посвящать отца в подробности, что пошло не так. Но второй раз, на пустынном кладбище церкви Святой Анны в Сохо, был «изумительным». Роланд с трудом представлял себе безлюдной территорию знаменитой церкви Кристофера Рена[146], особенно ранним утром. Как не мог представить, чтобы он вел подобные разговоры со своим отцом. И был польщен. То, что Лоуренс пересек эту важную в жизни границу, думал Роланд, должно помочь ему стереть неприятные воспоминания о встрече с матерью. Сын с легким нетерпением выслушал лекцию отца о важном значении согласия девушки и применения контрацептивов.

– Не волнуйся. Тебе пока не грозит стать дедушкой.

Роланд смог серьезно поговорить с Лоуренсом только в субботу утром. Они опять сидели за столиком в саду и пили кофе. У него в прошлом был кое-кто, начал Роланд. И он хочет с ней связаться. Не мог бы Лоуренс попытаться найти ее в интернете? Это бывшая подружка? Нет, старая преподавательница музыки. Ему всегда хотелось узнать, как сложилась ее жизнь. Возможно, ее уже нет в живых. Он дал сыну кое-какие сведения, в том числе дату рождения – 5 мая 1938 года, сообщил, что ее детство прошло в окрестностях Рая в Суссексе, что с 1956 по 1959 год она училась в Королевском музыкальном колледже, а потом преподавала в «Бернерс-холле» с 1959 по 1965 год, после чего, возможно, жила в Ирландии. Лоуренс ушел в дом и через несколько минут вернулся с распечатанным листом в руке.

– Легче легкого. Тебе повезло. Жива и рядом. Бэлхем[147]. До сих пор преподает музыку. Есть даже номер телефона.

Лоуренс положил распечатку на столик, но Роланд не взял лист, опасаясь, что у него задрожит рука.

Весь день он ходил сам не свой. Он нашел ее улицу в городском справочнике. Бэлхем. Две остановки на метро. Он заставил себя заниматься какой-то ерундой, косил лужайку вручную, прибирался на кухне, позвонил электрику. Потом недолго походил по саду взад-вперед, вошел в дом и позвонил. После короткого разговора принял душ.

Потом, уже в седьмом часу, он пил пиво в саду. Лоуренс вышел к нему попрощаться перед отъездом в город. Он встречался с Вероник после ее дневной смены в пиццерии. Но все же он тяжело опустился на стул и устремил на отца хорошо знакомый самоуверенно-вопросительный взгляд. Иногда этот взгляд раздражал Роланда. Взгляд как бы говорил: «Я хочу тебе кое-что сказать, и не делай вид, будто ты не знаешь что».

– У меня есть несколько минут, так что…

– Отлично. Возьми себе пива.

– Не хочу, спасибо. Послушай, тут такое дело…

Роланд ждал. У него екнуло сердце, на мгновение остановившись. Ничего страшного.

– Вот какое дело. Меня достала математика. Достала учеба. Я не очень хочу оставаться в колледже. – Он наблюдал, как эту новость проглотит отец.

Лоуренсу досталось заветное место в предуниверситетском колледже с математическим уклоном. Роланд с полминуты молчал. Он понял, что тут не обошлось без влияния Вероник.

– Но ты же блестяще успевал…

– Нет, я просто успевал. Блестяще – по сравнению с тобой, папа. Если бы я продолжал, колледж бы мне показал, что значит на самом деле блестяще успевать…

– Ты этого не можешь знать. – Роланд пытался подавить ощущение, что это он, а не Лоуренс собирается бросить учебу – снова. Чужой пример заразителен, и это суждено понять всем родителям. Вот она, искупительная жертва, которую суждено принести всем родителям.

– Я в колледже не входил в число лучших. А-Тинь всегда была впереди всех. Она даже усилий особых не прилагала.

– Твой учитель говорит, у тебя богаче воображение.

Китай на подъеме. И этому уже не помешать. Торговля открыла умы и общества. Но с приходом коммерческого успеха Коммунистическая партия Китая увянет – в этом благоприятном исходе Роланд ничуть не сомневался.

– Возможно, тебе стоит взять академический отпуск на год, – сказал он. – За тобой могут сохранить место.

– Колледж на это не пойдет.