Urban commons. Городские сообщества за пределами государства и рынка

В отличие от сельских кооперативов берлинский стремился приобрести пакет акций управляющей компании. Их целью было получить до 49% акций – долю капитала достаточную, чтобы войти в управляющий совет компании (муниципальной или «в худшем случае» частной)654; правда, при этом кооператив отказался от возможного партнерства с любой организацией, поддерживающей атомную энергию655. Вдобавок к этому 10% прибыли от доли акций должны были регулярно переводиться в фонд, занятый популяризацией возобновляемой энергии в Берлине и окрестностях656. Несмотря на открытость к сотрудничеству, с организационной точки зрения кооператив оставался авторитарной структурой. Участник обязан был соглашаться с вышеописанными условиями. Каждый член обязательно становился совладельцем кооператива (в зависимости от доли сети, которую кооперативу удалось приобрести). Каждый участник располагал одним голосом, не привязанным к размеру финансовой поддержки. Соответственно, граждане, пожелавшие присоединиться к кооперативу, стали бы совладельцами электросети и могли бы совместно влиять на политику и администрирование сети.

Модель Берлинского круглого стола представляется более универсалистской. Она опиралась на идею управляющей компании, находящейся в муниципальной собственности и дополненной партисипаторными механизмами. Эта модель отражает накопленный неоднозначный опыт взаимодействия с муниципальными поставщиками электроэнергии. Во-первых, несмотря на то что они числились на балансе города, стиль их поведения мало чем отличался от частных компаний, что неоднократно отмечалось в публичной критике. Во-вторых, местное правительство часто шло на сближение с поставщиками, и это становилось особенно явным, когда время от времени пожилые политики неожиданно становились главами управляющей компании. В-третьих, активисты хотели предотвратить возможную приватизацию, вверив гражданам право прямого голоса (direct say)657. Подытоживая, заключим, что модель Круглого стола накладывает на государственное управление некоторые ограничения, а именно обязательство использовать публичные партисипаторные механизмы (в формате Городской управляющей компании с участием горожан, Bürgerstadtwerk). К таким механизмам относятся открытые встречи на уровне городских районов, расширенный консультационный совет, в состав которого входят избранные гражданские представители, а также требование прозрачности (в частности, в отношении ключевых административных документов, которые должны быть в открытом доступе)658. Соединение прозрачности, вовлеченности и контроля необычайно важно для понимания этого движения: «Закон не принуждает политиков и менеджеров к соблюдению общественных интересов. На это способен только контроль»659. Участники Круглого стола также обсуждали социальные тарифы и продвижение возобновляемых источников энергии. В отличие от кооператива Круглый стол не пытался претендовать на совместное владение; бенефициаром и владельцем управляющей компании оставалось государство.

в) Активистская борьба за электрообеспечение – производство совместностей и создание «общего блага»?

Описав планируемое административное устройство и принципы владения сетью, намеченные обоими движениями, мы обратимся к обсуждению их идей как совместностей. Но здесь потребуется осторожность. Ни Круглый стол, ни кооператив не используют слово «совместности» ни во внешней, ни во внутренней коммуникации. Оба движения предпочитают говорить о городских сервисах (Daseinsvorsorge) и общественном интересе (Gemeinwohl) – эти понятия более значимы для немецкого дискурса об инфраструктуре660. Грубо говоря, эти понятия предполагают, что обеспечение ключевыми инфраструктурными благами должно подчиняться логике предоставления благ обществу и не отдаваться на милость рынку. Тем не менее эта повестка до какой-то степени пересекается с концептуальным полем «совместностей». Конечно, мы вовсе не стремимся переписать идеи берлинских движений в терминах совместностей (которыми они сами не пользуются); скорее, мы используем «совместности» как аналитическую рамку для описания происходящего. Выстраивая диалог между общественным интересом и совместностями, мы можем расширить аналитический потенциал обоих понятий. Таким образом, мы постараемся обсудить особенности производства совместностей и «общего блага» применительно к идеям обоих берлинских движений.

Производство совместностей можно проанализировать с двух точек зрения. C точки зрения еще не свершившихся изменений (ex-ante) можно рассматривать, как оба движения видят будущее берлинских электросетей; с другой стороны, с точки зрения уже свершившихся перемен (ex-post) можно оценивать степень влияния, которое оба движения уже оказали на существующий совместностный характер городского обеспечения.