Читаем Уроки истории полностью

Как видите, все не так безобидно. Я всегда говорю любителям поиграть в новозаветные «иные языки», проверяйте, чего вы там бормочете… А то как бы невзначай какому-нибудь Кришне помолитесь…

Конечно, может быть, тот прыгун, что пел эту «Арию индийского гостя» и не был одержим бесом. Допустим даже, что эту песенку завез кто-то из среды купцов, которые вели торговые операции в Астрахани и ниже по Каспийскому морю — в Азербайджане и Персии. Там они вполне могли встречаться с индийскими торговцами, услышать и запомнить звучную песенку… Особенно хороша последняя строчка про Лушу!

Но ведь и голову на плечах надобно иметь…

Ну и, конечно, какой «пророк» откажется от эсхатологических предсказаний?

Правда, уповал Рудомёткин не на царство небесное, ибо там уже царское место занято Христом. Себе же Максим отписал царство земное, тысячелетнее… Там он будет царем…

Для всех же «неправедников», т. е. неверующих и инаковерующих, должно наступить мучение. Требник трактует, что в тысячелетнем царстве «праведные» работать не будут, что кормить их будет Бог, что они «ужирятся» и будут только играть на гуслях и органах, т. е. услаждаться музыкой. Максим Рудометкин даже называл сроки начала этого тысячелетнего царства прыгунов (1857, 1860 и др. годы).

Н. Макарова. Прыгуны

Ну а дальше — больше… Ведь известно, что когда люди отключают голову, включаются страсти греховные…

В 1857 году Рудомёткин провозгласил себя «царем духовных христиан» и, короновавшись, даже сшил себе особый костюм с чем-то вроде эполет, на которых значились буквы Ц и Д (т. е. царь духовных)…

Вот копия его письма, где он называет себя господином своих адресатов:

Но, как по другому поводу говаривал Соев — поэт и автор сатирических куплетов из «Покровских ворот»: «Он плохо кончил!»

В 1860 году Царь Духовных был арестован и заключен «для увещевания» в тюрьму Соловецкого монастыря.

Последователи-прыгуны описывают его заключение как нечто невообразимое, дескать, содержался он в жутком каменном мешке, в яме, где можно было сидеть только скрючившись. Однако эти обстоятельства не мешают «пророку» продолжать свое «духовное» творчество. На свет появляется «Дух и жизнь» — «Богодухновенные изречения Максима Гавриловича Рудометкина, Царя Духов и Вождя Сионского Народа Духовных Христиан Молокан Прыгунов. Написаны им в тяжких страданиях монастырских заточений Соловецком и Суздальском в период 1858–1877 годов».

Взгляните на автограф. Почерк ровнехонек. Видимо, писано в относительно сносных условиях… Впрочем, не сидел, не знаю, а врать не стану…

Рудомёткин провел на Соловках девять лет. В 1869 году он был переведен в Суздальскую крепость при Спасо — Ефимьевском монастыре, где находился вплоть до своей смерти в 1877 году.

Вот титульный лист «дела»:

Впрочем, для своих последователей он не умер, а, как и полагается чудотворцу, чудесно сбежал из заточения и обретается в отдаленном уголке Божьего мира, ожидая пришествия Христа. По прыгунскому преданию, сын Рудомёткина пришел в монастырь, чтобы повидать могилу отца. Сторож показал им старую обветшавшую могилу. На вопрос, почему им показывают старую могилу, если Рудомёткин похоронен недавно, сторож ответил: «Вы ищете живого между мертвыми»…

Эти настроения позже приведут к обожествлению Рудомёткина… Из прыгунов выделится секта максимистов. У них Рудомёткин уже почти Бог, ибо становится объектом веры. Даже и термин есть такой: «Вера в МГР!»

Сегодня среди максимистов появились «ленточники» — особо избранные Царем Рудомёткиным люди, носящие голубую ленту (похоже, что с них писал Б. Акунин образ шелуяк, последователей «пророка» Мануйлы в романе «Пелагия и красный петух»).

Перейти на страницу:

Все книги серии Блог человекообразного попа

Развод и повторный брак
Развод и повторный брак

Я написал статью о разводе и повторном браке более тринадцати лет назад. Сейчас уже точно и не вспомню дату написания.Помню лишь, что к исследованию вопроса меня побудило горячее желание «найти лазейку» в Священном Писании, чтобы разрешить вступить в повторный брак некоей даме, которая развелась с мужем и желала при этом вступить в брак с другим мужчиной. Даму чисто РїРѕ-человечески было очень жалко, я, как молодой и начинающий служитель, пытался её консультировать по поводу Библейского учения на этот счёт. РњС‹ вместе изучали Библию, и я был готов разрешить ей повторный брак, но неожиданно она сама пришла к прямо противоположному выводу.Мне это показалось настолько странным, что я еще более углубился в тему, уже вне этого душепопечительского общения.С тех пор прошли РіРѕРґС‹ пасторского служения. Я видел немало горя, вызванного разводами, видел «удачные» повторные браки, видел «неудачные». Видел страдания детей и родственников. Р

Павел Александрович Бегичев

Религия, религиозная литература

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука