Утраченные смыслы сакральных текстов. Библия, Коран, Веды, Пураны, Талмуд, Каббала

Однако куда более беспокоила евангеликов в эти годы высшая библейская критика. В 1860 году, на следующий год после публикации «Происхождения видов», семь англиканских священников выпустили сборник под названием «Статьи и обзоры», в котором представили англоязычной публике достижения немецкой библеистики. Сборник вызвал сенсацию: за два года было распродано двадцать две тысячи экземпляров – больше, чем экземпляров «Происхождения видов» за первые двадцать лет; более четырехсот книг и статей было написано в ответ[1487]. Важнейшая статья в сборнике принадлежала Бенджамину Джоуэтту, преподавателю Бейлиол-колледжа в Оксфорде; он доказывал, что Библию следует подвергнуть такому же тщательному исследованию, какому обычно подвергаются древние тексты. Евангелических протестантов как в Англии, так и в Америке эта мысль очень смутила. В 1888 году английская романистка миссис Хамфри Уорд выпустила роман «Роберт Элсмир» – историю священника, веру которого разрушила высшая критика. Жена Элсмира в этой книге говорит: «Если Евангелия не истинны как факт, как история – не понимаю, какая вообще в них может быть истина и ценность»[1488]. Роман сделался в Англии бестселлером; как видно, многие разделяли ее страхи.

В Соединенных Штатах крестовый поход против высшей критики возглавили принстонские богословы[1489]. В 1873 году Ходж опубликовал первый том своей двухтомной «Систематической теологии». Опровергая столетия интерпретации писания, Ходж доказывал, что задача богослова – не искать смысл, скрытый за словами, а просто встроить ясные библейские учения в бэконианскую систему общих истин. Каждое слово в Библии боговдохновенно и непогрешимо истинно, а аллегорическая или символическая экзегеза только его искажает. До Реформации западные христиане воспринимали толкование Библии как восхождение к божественному; прямой смысл слов был для них лишь первой ступенью лестницы, ведущей к невыразимому. Ни для иудеев, ни для христиан библейские учения никогда не были «ясны» – они всегда указывали на нечто несказанное. Но времена изменились, и теперь Библию решительно втискивали в прокрустово ложе рационализма.

В 1911 году сын Чарльза Арчибальд Ходж и его младший коллега Бенджамин Уорфилд выпустили сочинение в защиту буквальной истинности Библии, ставшее классикой. Все библейские рассказы и утверждения, писали они, «абсолютно безошибочны и обязуют нас к вере и повиновению». Все, что говорится в Библии – «фактическая истина». Если пророки, чьи слова приводятся в Библии, говорят, что их вдохновлял Бог – значит, Библия боговдохновенна[1490]. В этой замкнутой системе, непротиворечивой лишь внутри себя самой, экзегет оказывался заключен в порочном круге. Именно это стало отличительной чертой протестантского фундаментализма.

В 1886 году проповедник-ривайвелист Дуайт Лаймен Муди (1837–1899) основал в Чикаго Библейский институт Муди с целью вырастить кадры ученых, способных противостоять высшей критике, которая, по его убеждению, грозила уничтожить нацию. Похожие колледжи открыли Уильям Б. Райли в Миннеаполисе в 1902 году и нефтяной магнат Лаймен Стюарт в Лос-Анджелесе в 1907 году. Высшая критика, окруженная ореолом зла, символизировала теперь все дурное в современном мире. «Если у нас нет непогрешимого стандарта» (в Библии), – писал методистский священник Александер Макалистер, – «мы лишаемся всех достойных ценностей»[1491]. Проповедник-методист Леандер У. Митчелл обвинял высшую критику в распространении в США пьянства и сексуальной распущенности[1492]. Пресвитерианин М. Б. Лэмдин считал ее причиной роста разводов, мошенничества, коррупции, преступности и убийств[1493].

Так зародилась форма религиозности, широко известная как «фундаментализм», о которой я подробно рассказывала в своей предыдущей книге[1494]. Само слово «фундаментализм», придуманное протестантами США в первые десятилетия ХХ века, чтобы отличить себя от «либеральных» христиан, вводит в заблуждение. Декларируемая цель фундаменталистов – вернуться к «фундаменту», к «основам» их веры; под «фундаментом» они понимают буквалистское толкование писания и верность определенному набору ключевых учений. Схожие движения, пусть и с другими «точками сборки», возникают и в других религиозных традициях. В сущности, везде, где светское правительство отделяет религию от политики, параллельно развивается контркультура, стремящаяся вернуть религии центральное место.