Утраченный путь

тые, до поры оставались с ним, хотя всем сердцем стремились вернуться к госпоже своей Морвен. И вот старость и недуг подкосили Гритрона, и дожил он век свой при Турине; Гетрон же ушел, и Тингол послал с ним надежных проводников в защиту и помощь, и поручено им было до-

ставить Морвен послание от Тингола. Добрались наконец они до усадь-

бы Морвен, и когда узнала она, что Турин с почетом принят в чертогах Тингола, полегчало у нее на душе. Эльфы же принесли ей также богатые дары от Мелиан и приглашение вернуться вместе с гонцами Тингола в Дориат. Ибо Мелиан мудра была и прозорлива, и надеялась тем самым отвратить зло, замышляемое Морготом. Но не пожелала Морвен поки-

нуть дом и упорствовала в своем решении, не смирив до поры гордости; притом Ниэнор была грудным младенцем. Потому Морвен отослала эль-

фов Дориата со словами благодарности и, скрывая нищету свою, одари-

ла их последними золотыми вещицами, что у нее оставались; и наказала 81 3УТРАЧЕННЫЙ ПУТЬГл. 17 §§ 27–30

передать Тинголу шлем Гумлина. Се! – Турин с нетерпением ждал возвра-

щения Тинголовых посланцев; когда же вернулись они одни, он убежал в леса и разрыдался: знал он о приглашении Мелиан и надеялся, что Морвен придет. То было второе горе Турина.

§ 31. Когда же гонцы передали ответ Морвен, Мелиан преисполни-

лась сострадания, ибо читала у нее в душе; и поняла Мелиан, что судьбу, кою провидит она, отвратить не так-то просто. А шлем Гумлина вручи-

ли Тинголу. Шлем тот откован был из серой стали, изукрашен золотом, и вились по нему вырезанные руны победы. И обладал он силой охранить владельца от ран и от смерти: ибо ломался меч от удара по шлему, и стрела отлетала, не причинив вреда. Шлем тот украшало в насмешку изображение головы дракона Гломунда, и многие победы одержал с ним Гумлин, ибо при виде грозного шлема, что возвышался над головами людей в битве, врагов охватывал страх. А люди Хитлума говорили: «Дракон Ангбанда не чета нашему». Отковал его гном Тельхар, кузнец Белегоста, прославленный своими творениями. Но Хурин не носил того шлема – из почтения к отцу, опасаясь повредить или утратить его в битве, так высоко ценил он наследие Гумлина.

§ 32. А у Тингола были в Менегроте глубокие оружейни, где хранилось без числа оружия: металл доспехов, сработанный на манер рыбьей чешуи, сиял, точно вода под луной; были там мечи и топоры, щиты и шлемы, от-

кованные самим Тельхаром или его наставником Зираком Старым, или эльфийскими кузнецами еще более искусными. Ибо многие сокровища, полученные королем в дар, привезены были из Валинора и вышли из рук искусного Феанора, а мастера более великого не рождалось за всю историю мира. Однако ж Тингол принял шлем Гумлина так почтительно, как если бы сам обладал лишь малою толикой богатств, и повел учтивые речи, говоря: «Гордое чело венчал этот шлем: носил его Гумлин, отец Хурина».

§ 33. И тут запала ему в сердце мысль, и призвал он Турина, и поведал ему, что Морвен послала сыну великое сокровище, наследие его деда. «При-

ми же ныне Драконий шлем Севера, – промолвил король, – и когда придет срок, носи его с честью!» Но у Турина по малолетству недостало еще сил поднять шлем, и, скорбя душою, оставил он дар без внимания.

§ 34. Девять лет прожил Турин в чертогах Тингола, и за это время по-

утихло его горе; ибо Тингол как мог добывал известия о Хитлуме, а време-

нами гонцы странствовали с посланиями между Морвен и ее сыном. Так Турин узнал, что участь Морвен

43–03 §§ 71 .лГКВЕНТА СИЛЬМАРИЛЛИОН 319

уже не так тяжела и что сестра его Ниэнор расцвела красою, цветок среди дев сумрачного Севера. Очень хотелось Турину ее увидеть.

§ 35. Между тем Турин рос, пока, даже будучи еще отроком, не сделался могуч статью по меркам людей и не превзошел эльфов Дориата; а мощь его и храбрость славились по всему королевству Тингола. Великие знания обрел он, мудры стали речи его и искусны – руки; однако ж мало благо-

волила к нему судьба, и часто шло прахом то, что сработал он, и не доби-

вался он того, чего желал. И на дружбу был он нескор: печаль владела им, и омрачилась его юность. Когда же исполнилось ему семнадцать годов, на пороге возмужания обрел он немалую силу рук и искусен был в обращении с любым оружием, и мастерстки сплетал слова песен и сказаний, будь то на языке нолдор или Дориата; но не было веселья ни в словах его, ни в трудах, и мрачно размышлял он о гибели людей Хитлума.

§ 36. Еще более усилилось его горе, когда, девять лет спустя, переста-

ли приходить к нему вести из дому; ибо Хитлум пребывал под властью Моргота, и, несомненно, многое знал Враг о том, что происходит с близ-