Утраченный путь

Но Альбоину нравился привкус древних северных наречий – нравился не меньше, чем многое из того, что на них написано. Конечно, поднабрался он и исторической лингвистики – юноша обнаружил, что в грамматиках «неклассических» языков без нее не обойдешься. Он ничего против и не имел – фонетические изменения сделались его коньком еще в том возрас-

те, когда другие мальчишки копаются в автомобильных моторах. Но, хотя Альбоин получил некоторое представление о так называемых взаимосвя-

зях европейских языков, ему все время казалось, что грамматики чего-то не договаривают. Его любимые наречия обладали особым привкусом – до некоторой степени общим для них всех. Кроме того, Альбоину мнилось, что этот привкус как-то связан с атмосферой мифов и легенд, которые на этих языках рассказывались.

Однажды Альбоин, которому вот-вот должно было исполниться во-

семнадцать, сидел в кабинете у отца. Была осень, конец летних каникул, проведенных на вольном воздухе. Снова топили камины. Настало вре-

мя года, когда больше всего тянет к книгам (тех, кто вообще за них бе-

рется). Разговор шел «о языках». Эррол старался говорить с сыном обо всем, что его интересовало, хотя втайне начинал побаиваться, что север-

ные языки и легенды отнимают больше времени и сил, чем оправдывает их практическая ценность в нашем жестоком мире. «А все-таки лучше, чтобы я знал, что у него на уме, насколько это вообще доступно отцу, –04УТРАЧЕННЫЙ ПУТЬ

думал он. – Все равно он пойдет своим путем, если его тянет по-настояще-

му, – главное, чтобы в себя не ушел».

Альбоин пытался объяснить, что он имеет в виду, говоря об «атмосфере языка».

– Понимаешь, – растолковывал он, – все время слышатся какие-то от-

звуки, в отдельных странных словах – это могут быть самые обыденные слова, но с темной этимологией; и в целом в форме и звучании слов, так или иначе – словно что-то проглядывает из глубины.

– Я, конечно, не филолог, – заметил отец, – но доводы в пользу влияния субстрата на изменения языка никогда не казались мне особенно вескими.

Возможно, некие подспудные факторы действительно способны повлиять на конечный результат применительно к народам в целом – на националь-

ные способности, национальный характер и тому подобное, – вот только определить это влияние нелегко. Но ведь народ, культура и язык – разные вещи.

– Да, – отозвался Альбоин, – но они очень тесно связаны друг с другом, то, и другое, и третье. А потом, язык ведь тоже имеет непрерывную тра-

дицию и уходит далеко в прошлое, так же далеко, как народ и культура. Я

часто думал, что если посмотреть на лица чьих-то предков, можно было бы узнать много любопытного об этом человеке. Например, нос у него –совсем как у прадеда его матери, но что-то в этом носе, выражение, или форма – или как это называется? – гораздо древнее, скажем, как у прапра-

прадеда его отца, а то и прародителя еще более дальнего. И вообще мне нравится уходить в прошлое, к корням – не только народа, культуры или языка по отдельности, а всех трех вместе. Я хотел бы докопаться до корней того, что смешалось в нас – обыкновенных Эрролах, что живут теперь в ма-

леньком летнем домике в Корнуолле. Интересно, что бы я там обнаружил?

– Все зависит от того, как глубоко ты зароешься, – заметил старший Эррол. – Если ты перевалишь за ледниковый период, то, скорее всего, не найдешь там ничего; в лучшем случае звероподобный и уродливый народ, культуру клыка и когтя и омерзительный язык, в котором ты не услышишь никаких отзвуков, кроме разве чавканья.

– В самом деле? – хмыкнул Альбоин. – Не знаю, не знаю.

– В любом случае, – продолжал отец, – в прошлое ты вернуться не мо-

жешь, по крайней мере, дальше пределов, что положены нам, смертным.

Можно в некотором смысле вернуться в прошлое путем добросовестных научных занятий, долгого и кропотливого труда. Хорошо бы тебе, кроме филологии, заняться еще и археологией; они могли бы помочь друг другу, хотя их редко объединяют.

– А это мысль, – откликнулся Альбоин. – Только, помнишь, давным-дав-

но ты сказал, что во мне не «одни кости». Так вот, мне нужна еще и мифо-

логия. Мне нужны мифы, а не только кости и камни.

УТРАЧЕННЫЙ ПУТЬ 41

– Да пожалуйста! Сколько угодно! – рассмеялся отец. – Но пока что перед тобой стоит задача не столь грандиозная. Мне говорили, что к экза-

менам тебе стоит подтянуться по латыни. А стипендия – штука полезная, особенно таким любителям копаться в старине, как мы с тобой. Не забудь, этой зимой – твоя первая попытка.

– Если бы еще обращали меньше внимания на латинскую прозу! –вздохнул Альбоин. – Стихи мне даются куда лучше.

– Не вздумай только вставить на экзамене в стихи этот свой эрессей-

ский, или эльфийскую латынь, или как ее там. В размер она, может, и ляжет, однако ж ее не пропустят.

– Да что ты!

Юноша вспыхнул. Тема была слишком личной, даже для домашних шуток.

– Только, пожалуйста, не болтай про эрессейский за пределами брат-

ства, – взмолился он. – А то я пожалею, что сказал тебе.