Утренний, розовый век. Россия-2024 (первая часть)

Полученный от Элизабет шифратор подключился к моему нетбуку нормально. Только пользоваться им с непривычки оказалось непросто: слова, которые я набирал, появлялись на экранчике всего на секунду и тут же сменялись дикими иероглифами шифра. В таких условиях нечего было и думать о том, чтобы выправить текст. Приходилось писать с ходу и только главное:

ОТ КОГО: Орлова Валентина Юрьевича.

КОМУ: Акимовой Елизавете Валерьевне.

СОДЕРЖАНИЕ: Я потрясен. Думаю, все другие слова сейчас излишни. Сообщите, остается ли наш договор в силе? Должен ли я, исполняя волю Вашего отца, продолжить работу для Вас? Если да, хотел бы получить дополнительную информацию, чтобы действовать осмысленнее. В любом случае, располагайте мной, как сочтете нужным.

Прежде, чем отправить письмо, прикинул: не выдам ли я убежище у Милы? Ведь я собирался послать сообщение… Правда, оно было зашифровано. Прочитать эту абракадабру никто не сможет, значит, не поймет, что она исходит от меня. И сейчас на адрес Элизабет, наверняка, сыплется множество подобных шифрограмм. Даже если у врагов Акимовой имеются возможности пеленгования абонентов в сети, эти возможности ограничены: все-таки нам противостоит не государство с его спецслужбами, а мафия. Выявить всех отправителей шифровок, тем более — установить их физическое местонахождение, мафия вряд ли сумеет. Да, риск был невелик, можно отправлять.

Я был взвинчен настолько, что ожидал ответа Элизабет немедленно. Так и сидел перед телевизором с включенным нетбуком на коленях.

— С ума не сходи! — крикнула Мила. — Не до тебя ей сейчас!

Я раздраженно отмахнулся.

А в выпусках новостей с каждым разом становилось меньше хаоса, толкотни корреспондентов и возбужденных вопросов. Почувствовалась оркестровка. Жуткие кадры уличной бойни показывали всё короче. Зато появлялись новые и новые сановники в форме и в штатском на фоне своих кабинетов. Они говорили, что злодейское преступление непременно будет раскрыто, убийцы понесут суровое наказание. Я время от времени проглатывал рюмку водки — только чтобы чуток ослабить нервное напряжение, не больше. Закусывал чем-то с тарелки, которую придвигала Мила. И смотрел в телевизор, смотрел. Иногда машинально косился вниз, на экранчик нетбука, включенного на прием почты. Но тот лишь светился у меня на коленях пустым зеленоватым сиянием.

— Ой, — спохватился я, — надо же шефу доложиться!

— Какому? — не поняла Мила.

— В "Неву-Гранит".

Я взял свой агентский телефон, ввел промежуточный код, чтобы звонок исходил как бы с моего обязательного номера, и позвонил Колосову.

— Валентин Юрьевич? — сразу откликнулся он. — Вы уже знаете про Акимова? Какой кошмар, я просто не могу прийти в себя!

Он причитал бы еще пару минут — по правилам хорошего тона и просто потому, что был неплохим человеком, — но я перебил его:

— Михаил Олегович, у нас на руках договор с "Глобал-Калием" на двадцать миллионов. — Свои пятьдесят я, естественно, держал в уме.

— Да, да.

— Хочу выяснить у дочери погибшего, надо ли нам продолжать работу.

Колосов сделал паузу. Даже в такой момент он не мог выйти из образа вдумчивого начальника:

— Я полагаю, это правильное решение, Валентин Юрьевич. Только прошу вас — помягче, без навязчивости. Работу пока продолжайте, а с обращением к Акимовой лучше подождите несколько дней. У девушки такая трагедия!

— Учту, постараюсь.

Мы с ним тепло распрощались, я отложил телефон и налил очередную рюмку.

К вечеру сообщения о расстреле на Моховой стали в новостях всё больше разбавляться обычной текущей информацией. Спокойные сюжеты российских будней чередовались с мрачными картинами бурлящего внешнего мира. На экране появлялись итальянские, испанские, французские лагеря для выселяемых незаконных мигрантов (тысячные толпы смуглых и чернокожих людей на фоне бараков, колючей проволоки, вооруженной охраны). Показывали уличные столкновения мигрантов с полицией в Брюсселе и Буэнос-Айресе (камни, бутылки с "коктейлем Молотова", пелена слезоточивого газа, водометы), съемки с воздуха очередных бомбардировок каких-то джунглей, скал и пустынь.

К полуночи про убийство Акимова вспоминали коротко и почти без подробностей, а я, к своему удивлению, все-таки набрался и отяжелел. Лица телевизионных ведущих и кадры новостей убегали от меня вбок пестрой лентой, словно отъезжали на карусели. Я с усилием возвращал их на место.

— Спать иди! — потребовала Мила. — Что, уже подняться не можешь? Давай, помогу.

И в этот миг нетбук издал музыкальный аккорд пришедшего письма. Неистовым усилием я сумел сфокусировать взгляд на экранчике и прочитать появившиеся там строки, прежде чем их буквы сменились иероглифами, а затем стали растворяться и исчезать:

ОТ КОГО: Акимовой Елизаветы Валерьевны.

КОМУ: Орлову Валентину Юрьевичу.

СОДЕРЖАНИЕ: Благодарю Вас. Хочу, чтобы Вы продолжили работу по договору. Дополнительная информация Вам сейчас действительно необходима. Готова встретиться с Вами послезавтра в 11.00 там же, где в прошлый раз.

12.

— Прогуливаешь? — спросил я Билла.

— Взял полдня для личных дел, — ответил он. — Генералы тоже люди.