Уцелевшие атланты

_{Илл. 16.2. Изображения на тольтекском глиняном сосуде (поврежденном и впоследствии восстановленном) удивительно похожи на древнеегипетские настенные росписи в Мединет-Абу, на которых изображены сцены морских сражений со вторгшимися в Египет «Людьми Моря». В обоих случаях изображены сражающиеся в воде воины, на головах которых — шлемы, украшенные гребнями в виде расходящихся лучей. Тольтекская история земли «Толлан» — не что иное, как мезоамериканский вариант истории войны Атлантиды и Трои против Египта}

В «Энеиде», поэме Вергилия о странствиях троянца Энея, троянский принц Илионей говорит:

Что за губительный вихрь поднялся в Микенах жестоких

И пролетел по Идейским полям, каким приговором,

Рок два мира столкнул — Европу и Азию — в битве,

Слышал и тот, кто живет в краю, где по кругу струится

Ток Океана, и тот, чье жилище в поясе пятом,

Меж четырех поясов простертом под солнцем жестоким.

Мы от потопа спаслись и, скитаясь по водным равнинам,

Малого просим клочка земли безопасной — приюта

Отчим богам, и воды, и воздуха — ими владеют

Равно смертные все. Мы для вас бесчестьем не будем,

Вы же славу навек стяжаете добрым деяньем;

Трою на лоно приняв.

Говоря о местности «под солнцем жестоким» он, похоже, имеет в виду район Юкатанского полуострова — расположенный близко к экватору и поэтому подвергающийся особенно жестокому воздействию солнечной радиации.

Следы европейских мифов и сказаний о Трое можно найти и в других мезоамериканских легендах, например, в ольмекской легенде о Чибчан Коги — 12-летнем принце, который был похищен из-за его красоты царем-шаманом Янакана, набросившимся на него в образе «крылатого ягуара» и унесшим его прочь. Подобная история рассказывалась древними греками о троянском царевиче Ганимеде: в ней Зевс в образе орла похищает его и уносит на гору Олимп, где Ганимед после этою становится кравчим — прислуживает богам за трапезой и является их виночерпием.

Троянский эпос оставил неизгладимый след в культуре всех мезоамериканских народов, поскольку сам он являлся неотъемлемой частью истории атлантов — Пернатый Змей и его соратники бежали в Мексику, спасаясь не только от природной катастрофы, но и от предшествовавшего ей военного поражения в многочисленных войнах, которые неудачно вела Атлантида; точно так же они когда-то укрылись на своем собственном острове Атлантида после того, как потерпели поражение в битве под стенам Илиона, где сражались вместе со своими союзниками-троянцами. Память об этом навсегда сохранилась в легендах и эпосе Атлантиды. В тольтекской легенде о правителе по имени Топилтцин и в эпосе майя «Чилам Чумайель» рассказывается о том, как после своего поражения от греков троянцы и те, кто сражался вместе с ними, спаслись бегством на Атлантиду (названную в этих легендах страной Толлан или Тайасал), которую им затем пришлось опять покинуть из-за угрозы природной катастрофы. Погрузившись на корабли, она уплыли к берегам Юкатанского полуострова.

Этот драматический эпизод окончательного разрушения и гибели Атлантиды, породивший волну беженцев из Атлантиды, которая, достигнув берегов Мексики, осталась в истории под названием «Меньшего Прибытия» атлантов, запечатлен в самых священных текстах древних жителей Мексики. «Анналы Куатитлан» в подкупающе прямой манере описывают древний природный катаклизм: «И тот год стал годом Кекалли (Годом Большой Воды), и в первый же день все было разрушено и потеряно. Сама [высокая] гора погрузилась в пучину вод». Этот рассказ напоминает место из диалога «Тимей» Платона, в котором говорится, что Атлантида исчезла за «один день и одну ночь».