Увлечь за 100 слов. С чего начинается бестселлер?

Впервые я прочитала «Кружево» в 1980-х, когда была шестнадцатилетней ученицей школы при доминиканском монастыре в Булавайо, в Зимбабве. Мы передавали друг другу этот пухлый роман на уроках математики, биологии, религиозного воспитания и читали под партой, отмечая страницы для поджидавшей своей очереди подружки: «Прочти вот это, пожалуйста»… Кому принадлежала книга, осталось тайной, в каком-то смысле она принадлежала всем нам, девчонкам из монастыря в этом сонном городишке. Она открыла нам глаза на многое. Мы по очереди забирали ее домой, словно любимого школьного питомца.

Блерб на задней обложке моего зачитанного издания 1980-х начинается с классической «сучьей» цитаты. На передней обложке слегка не в фокусе изображена соблазнительная женщина с алыми губами и в шляпке-таблетке с черной кружевной вуалеткой, сверху – текст: «Роман-бестселлер, который объясняет мужчинам все о женщинах – а женщинам все о самих себе». Я помню, как глубоко меня впечатлила истинность этого слогана, мне не терпелось наконец-то заглянуть внутрь и узнать все о самой себе. Вот тот самый блерб:

Ну, суки, кто же из вас моя мать?

Этот вопрос поверг в шок четырех женщин, приглашенных таинственным незнакомцем в номер фешенебельного нью-йоркского отеля, открывая секреты прошлого и обнажая тайну – ту самую тайну, которая стала неотъемлемой частью их жизни и омрачала их успехи, тайну, которая лежит в основе этого захватывающего, сенсационного романа.

История четырех женщин – Джуди, Кейт, Пэйган и Максин, которые приняли жизнь такой, какая она есть, и посмели добиться успеха. На фоне богатства, славы и извращенности, эти женщины, связанные между собой чем-то более крепким, чем даже любовь, стали легендарными.

Далее следует цитата из Sunday Express: «Богачи, стервы, секс и места, где собирается модная тусовка, – все здесь». Мне понравился этот блерб тогда, нравится и сейчас. Он был такой стремительный, такой возмутительно сексуальный с этими своими словечками типа «захватывающий» и «извращенный», меня восхищали эти женщины, «посмевшие» добиться успеха и ставшие легендарными.

Обложка юбилейного издания Canongate отличается буйным дизайном; журналистка Рэйчел Кук описала его так: «Представьте себе результат скрещивания старого видеоклипа Duran Duran и рекламы косметики Rimmel 1980-х годов, и вы на полпути к истине». Очень умно, имеется и «сучья» строчка, но блерб упрощен и краток, чтобы влезли хвалебные цитаты от Хелен Филдинг и Индии Найт, справедливо восхищающихся романом. И все же я тоскую по старому несдержанному блербу.

Так почему же строчка «Ну, суки, кто же из вас моя мать?», которой начинаются все блербы к «Кружеву», так здорово работает? Это классическая наживка, на которую попадаются все читатели, чем бы они в этот миг ни были заняты, потому что она вызывает целую кучу вопросов: «Кто это говорит? А почему она не знает? Кто эти суки?» Вопросы требуют ответов. Но эта фраза к тому же сразу объявляет нам о том, каким будет роман: грубым, непочтительным, заводным. Она обещает нам отличное времяпрепровождение. В ней, как и в самом романе, есть непреодолимая энергия, которой невозможно противиться. Какой маньяк откажется читать такое? И это еще одно напоминание о том, насколько важна интонация.

Эта фраза так легко запоминается, что большая часть блерба уже, по сути, сделана. Это может показаться жульничеством, когда при создании блерба пользуешься словами автора, но если строчка гениальная, то тебе только и остается, что отступить в сторону и почтительно поклониться. Легендарный рекламщик Дэвид Эбботт однажды сказал: «Порой лучший рекламный текст – никакого рекламного текста». Порой лучшие слова – вовсе не твои слова. И в таком случае мудрому копирайтеру остается только признать поражение.