«Ужас Мой пошлю пред тобою». Религиозное насилие в глобальном масштабе

Первичный враг – это угрожающие активистам конкуренты в поле религии или местные политические власти, которые являются для них «природными» соперниками в конфликте и объектом враждебности. Угроза же, исходящая от вторичного врага, гораздо менее очевидна: к примеру, таковым может быть независимый политический лидер или стремящийся быть беспристрастным важный человек в правительстве. Оба вызывают у активиста лютое неприятие, поскольку мир для него разделен космической войной на героев и злодеев. Вторичные враги вроде властей предержащих не только, по его мнению, защищают первичных, но и принижают само понятие космической войны. Один из величайших грехов этих вторичных врагов, с точки зрения радикала, заключается в их неспособности воспринять идею абсолютного и священного противостояния с подобающей тому серьезностью. Вместо этого они впустую чешут языками – как если бы речь шла о каких-то вразумительных разногласиях, относительно коих рациональные люди могли бы прийти к компромиссу или даже согласию. Для тех, чей мир охвачен войной, подобные взгляды – анафема.

Так, игиловские добровольцы выказывают совершеннейшее презрение к ведущим политикам исламских стран, называя их «псевдомусульманами». Наиболее жесткие образчики риторики лидера ирландских активистов преподобного Иана Пейсли обращены против так называемых отступников – умеренных деятелей со стороны протестантов. Однажды, когда одна протестантская делегация куда-то его пригласила, но с уважением к его позиции попросила быть посдержанней в выражениях, Пейсли пригрозил пинками выставить их за дверь. Позднее он объяснил, что это были «эмиссары ада, вот кто они такие, посланные Вельзевулом и науськанные самим Сатаной склонить человека Божьего к компромиссу»[486]. Умеренных и «современно мыслящих» представителей своей общины нещадно бичевал и воинственный сикхский лидер Джарнаил Сингх Бхиндранвале; особенно же его гневили те, кто вопреки сикхскому обычаю не отращивает длинных бород и волос и «зарится на административные должности во власти»[487]. Некоторые христианские активисты даже меньшинства не презирали так, как ненавидели белых либеральных защитников гражданских прав. «О. Джей Симпсон был героем», – заявлял один из предводителей «Арийской нации», вспоминая о том, что Симпсон убил свою белую жену вместе с ее ухажером-евреем, поскольку «одним махом покончил с жидярой и расовой предательницей»[488].

Особенно же легко вторичными целями становятся люди из правительства, которые покрывают первичного врага и принижают саму идею, что обычный земной конфликт может возвыситься до космической войны. Более того, в качестве защитников общественного порядка они естественным образом оказываются врагами ощущающих, что для перестройки системы необходима хотя бы малая толика революционного хаоса. По словам рабби Меира Кахане, к светскому правительству в Израиле он питает даже большее отвращение, чем к палестинским арабам: те вызывают у него скорее жалость, чем ненависть[489]. Махмуд Абухалима говорил, что его невероятно бесят светские мусульмане вроде египетского президента Хосни Мубарака, который, по его мнению, не является мусульманином вовсе. Мубарак для него был волком в овечьей шкуре, который только прикрывался исламом, но на самом деле «разбавил» исламский закон[490]. Что касается преподобного Иана Пейсли, то ему удавалось презирать правительство Великобритании, даже требуя от него поддержки юнионистов: умеренная и примирительная политика Лондона в отношении католиков вызывала у него такое бешенство, что он даже называл премьер-министра Маргарет Тэтчер «порченой, коварной и лживой бабой»[491].