Ужас в музее

Не думаю, что из памяти бостонцев – а равно и всех осведомленных читателей, где бы те ни проживали, – когда-нибудь изгладятся поразительные события, эпицентром коих стал Музей Кабота. Газетная шумиха по поводу дьявольской мумии и связанных с ней древних зловещих преданий, всплеск нездорового интереса к запретным культам и резкая активизация их приверженцев в 1932 году, а также невообразимая участь, постигшая двух чужаков в здании музея 1 декабря того же года, – все это способствовало формированию одной из классических страшных историй, которые становятся частью фольклора и передаются следующим поколениям, обрастая все новыми душераздирающими подробностями.

В то же время любой вдумчивый человек мог заметить, что официальные отчеты об этом деле намеренно обходят стороной нечто исключительно важное и неизъяснимо ужасное, составляющее самую его суть. Уж очень поспешно были отвергнуты или проигнорированы тревожные намеки свидетелей на состояние одного из тел, а также на необычайные перемены в облике мумии, что при иных обстоятельствах вызвало бы волну жарких дебатов в прессе. Многих озадачил и тот факт, что мумия впоследствии уже не выставлялась на обозрение публики. В наши дни, когда таксидермия способна творить чудеса, ссылки на прогрессирующее разрушение тканей выглядят крайне неубедительными.

Как хранитель музея, я мог бы раскрыть публике всю правду о случившемся, но не намерен этого делать, пока я жив. В нашем мире и в бесконечной вселенной существуют тайны, которые лучше не знать большинству людей; и в этом мнении сходимся все мы – персонал музея, врачи, репортеры и полицейские, ставшие свидетелями и участниками тех событий. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы информация, имеющая громадную научную и историческую ценность, так и осталась недокументированной. Вот почему я составил данный отчет, адресуемый узкому кругу ученых и специалистов. Я помещу его среди прочих текстов, предназначенных к прочтению после моей смерти, и надеюсь, что душеприказчики распорядятся им с разумной осторожностью. Череда очень странных происшествий, случившихся в последние недели, заставляет думать, что мне – как и другим музейным сотрудникам – грозит опасность со стороны многочисленных приверженцев целого ряда тайных культов азиатского, полинезийского и еще невесть какого происхождения. Так что мои душеприказчики, возможно, приступят к исполнению скорбных обязанностей уже в ближайшее время. [Примечание душеприказчика. Доктор Джонсон умер от внезапного сердечного приступа при весьма подозрительных обстоятельствах 22 апреля 1933 года. Уэнтворт Мур, таксидермист музея, бесследно исчез примерно месяцем ранее. Доктор Уильям Майнот, проводивший вскрытие в связи с этим делом, 18 февраля того же года получил удар ножом в спину и скончался на следующий день.]

Начало этому кошмару было положено в 1879 году (задолго до моего вступления в должность хранителя), когда музей приобрел у Восточной пароходной компании эту загадочную мумию. Мрачна и таинственна уже сама история ее обнаружения среди руин неведомой древней цивилизации на клочке суши, внезапно поднявшемся со дна Тихого океана.

11 мая 1878 года Чарльз Уэзерби, капитан грузового судна «Эридан», державшего курс из новозеландского Веллингтона в чилийский порт Вальпараисо, увидел на горизонте остров – судя по всему, вулканического происхождения, – не указанный ни на одной карте. Остров имел форму усеченного конуса, круто поднимавшегося из воды. Группа матросов во главе с Уэзерби предприняла высадку и поднялась по скалистому склону, повсюду отмечая признаки длительного пребывания острова под водой. На вершине они обнаружили недавние разрушения, вероятно вызванные тектоническими процессами. Тут и там попадались камни с явными следами искусственной обработки, а еще через некоторое время моряки добрались до развалин монументальной стены, по типу кладки похожей на мегалитические сооружения, найденные на некоторых тихоокеанских островах и до сих пор остающиеся загадкой для археологов.