Читаем Узорный покров (The Painted Veil) полностью

"We go on with it notwithstanding the epidemic because it takes their minds off the danger."- Мы продолжаем эти занятия, несмотря на эпидемию, так у них остается меньше времени думать об опасности.
They went to a second room in which younger girls were doing plain sewing, hemming, and stitching, and then into a third where there were only tiny children under the charge of a Chinese convert.В другой комнате девочки помоложе учились простому шитью - подрубали, сметывали; в третьей помещались самые младшие: малыши от двух до четырех лет.
They were playing noisily and when the Mother Superior came in they crowded round her, mites of two and three, with their black Chinese eyes and their black hair; and they seized her hands and hid themselves in her great skirts.Они шумно возились на полу, а завидев настоятельницу, сбежались к ней, черноглазые, черноволосые, хватали ее за руки, зарывались лицом в ее широкие юбки.
An enchanting smile lit up her grave face, and she fondled them; she spoke little chaffing words which Kitty, ignorant though she was of Chinese, could tell were like caresses.Чудесная улыбка озарила ее лицо, она гладила их по голове, произносила какие-то слова, в которых Китти, и не зная китайского, уловила нежную ласку.
She shuddered a little, for in their uniform dress, sallow-skinned, stunted, with their flat noses, they looked to her hardly human.Китти брезгливо передернулась - в этих детишках, одинаково одетых, желтокожих, чахлых, с приплюснутыми носами, не было ничего человеческого.
They were repulsive.Они вызывали отвращение.
But the Mother Superior stood among them like Charity itself.А настоятельница стояла среди них как воплощенное Милосердие.
When she wished to leave the room they would not let her go, but clung to her, so that, with smiling expostulations, she had to use a gentle force to free herself.Заметив, что она собралась уходить, они вцепились в нее и не отпускали, так что ей пришлось, все так же улыбаясь и приговаривая, высвободиться силой.
They at all events found nothing terrifying in this great lady.Эти-то крохи, во всяком случае, не видели в знатной даме ничего устрашающего.
"You know of course," she said, as they walked along another corridor, "that they are only orphans in the sense that their parents have wished to be rid of them.- Вам, вероятно, известно, - сказала она, когда они опять очутились в коридоре, - что сироты они только в том смысле, что родители от них отказались.
We give them a few cash for every child that is brought in, otherwise they will not take the trouble, but do away with them." She turned to the Sister. "Have any come to-day?" she asked.Мы даем им несколько медяков за каждого ребенка, которого они сюда приводят, иначе они бы и трудиться не стали, а просто приканчивали бы их. - Она обратилась к сестре: - Сегодня новенькие есть?
"Four."- Четверо.
"Now, with the cholera, they are more than ever anxious not to be burdened with useless girls."- Сейчас, с этой холерой, они больше, чем когда-либо, озабочены тем, чтобы не обременять себя лишними девочками.
She showed Kitty the dormitories and then they passed a door on which was painted the word infirmerie.Она показала Китти спальни, потом они оказались перед дверью с надписью "Лазарет".
Kitty heard groans and loud cries and sounds as though beings not human were in pain.Китти услышала стоны, громкие крики, словно жалобы бессловесных тварей.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии