Узорный покров (The Painted Veil)

Kitty's wandering thoughts dwelt now for a moment on Dorothy Townsend.	И сейчас она снова вспомнила Дороти Таунсенд.
How unfortunate to be called Dorothy!	Даже имя ей досталось неудачное - Дороти.
It dated you.	Такое имя старит женщину.
She was thirty-eight at least.	Ей лет тридцать восемь, никак не меньше.
But Charlie never spoke of her.	Но Чарли о ней никогда не говорит.
Of course he didn't care for her; she bored him to death.	Он, разумеется, не любит ее, она ему до смерти надоела.
But he was a gentleman.	Но он джентльмен.
Kitty smiled with affectionate irony: it was just like him, silly old thing; he might be unfaithful to her, but he would never allow a word in disparagement* of her to cross his lips.	Китти улыбнулась ласково и насмешливо. Вот дурачок - изменять жене считает возможным, но не позволит себе ни единого осудительного слова по ее адресу.
She was a tallish woman, taller than Kitty, neither stout nor thin, with a good deal of pale brown hair; she could never have been pretty with anything but the prettiness of youth; her features were good enough without being remarkable and her blue eyes were cold.	Она была высокого роста, выше Китти, не худая и не толстая, с густой русой шевелюрой. Красотой, вероятно, никогда не блистала, разве что красотой молодости. Черты лица недурны, но ничего особенного, голубые глаза холодные.
She had a skin that you would never look at twice and no colour in her cheeks.	Кожа неважная, щеки без румянца.
And she dressed like - well, like what she was, the wife of the Assistant Colonial Secretary at Hong Kong.	И одевается, как... ну, как и следует одеваться жене помощника губернатора в Гонконге.
Kitty smiled and gave her shoulders a faint shrug.	Китти улыбнулась и слегка пожала плечами.
Of course no one could deny that Dorothy Townsend had a pleasant voice.	Никто, конечно, не стал бы отрицать, что голос у Дороти Таунсенд приятный.
She was a wonderful mother, Charlie always said that of her, and she was what Kitty's mother called a gentlewoman.	Она прекрасная мать, Чарли вечно об этом толкует, а мать Китти говорит о таких женщинах, что они "из благородного семейства".
But Kitty did not like her.	Но Китти ее не любила.
She did not like her casual manner; and the politeness with which she treated you when you went there, to tea or dinner, was exasperating because you could not but feel how little interest she took in you.	Ей не нравилось, что Дороти держится так непринужденно, ее бесила вежливость, которую та проявляла, когда они бывали приглашены к Таунсендам на чаепитие или на обед, - сразу чувствовалось, что ты ей глубоко безразлична.
The fact was, Kitty supposed, that she cared for nothing but her children: there were two boys at school in England, and another boy of six whom she was going to take home next year.	Наверно, вся беда в том, думала Китти, что ее ничего не интересует, кроме собственных детей. Два ее сына учились в школе в Англии, и был еще младший, шести лет, того она собиралась отвезти в Англию на будущий год.
Her face was a mask.	А лицо у нее было как маска.
She smiled and in her pleasant, well-mannered way said the things that were expected of her; but for all her cordiality held you at a distance.	Она улыбалась и приятным, воспитанным тоном говорила то, что от нее ожидали услышать, но при всей сердечности держала людей на расстоянии.