В бой идут «ночные ведьмы»

Девушки понимают, что им недостаточно тех знаний, которые они получили в Энгельсе. Им нужен практический опыт, чтобы на его основе вырабатывать наилучшую тактику. Они придумывают различные хитрости. Первый самолет отвлекает на себя внимание противника, который наводит на него прожекторы и начинает обстреливать из зениток. Пилот и штурман делают все, на что способны, чтобы уклониться: свечой взмывают вверх, пикируют вниз, закладывают виражи, бросают самолет из стороны в сторону, входят в облака и выходят из них. Это танец со смертью, вызов, тут следует забыть об осторожности, потому что задача первого самолета – привлечь к себе все внимание. Он должен быть на виду, чтобы враг начал за ним охоту, его задача – увести немцев от самолета, летящего следом. Если огонь врага сконцентрируется на первом самолете, следующие могут бомбить беспрепятственно и с большей точностью. И если они сделают это быстро, зенитки не успеют переключиться на них. Все дело в дерзости и стремительности. Конечно, такая тактика ведения боя сродни самоубийству, и тем не менее… «Это ужасно, – говорит Тамара Ирине, когда они подходят к своему самолету, – что Катя и Галина должны рисковать жизнью ради меня». Но она тут же машет им рукой и вместе с подругой запрыгивает в свой биплан.

В штабе полка анализируют скопившийся опыт боевых вылетов: сколько их можно сделать за ночь? Сколько часов ночной темноты сегодня в их распоряжении? Они делают больше или меньше вылетов, чем мужские полки? Они по-прежнему недостаточно подготовленны и опытны?

Ирина плохо спит. Слишком много работы – приходится все время что-то подготавливать, проверять и решать. За последние недели она с трудом урывает три-четыре часа сна в сутки. Ирина знает, что не одна такая, – отдых нужен всем. У механиков дело обстоит не лучше – ночью они готовят и проверяют состояние самолетов перед вылетом, днем чинят их. Им тоже удается поспать лишь несколько часов, завернувшись в одеяло рядом с самолетом. Когда экипаж отправляется на задание, пилот и штурман (штурвал есть в кабине у каждого) договариваются между собой: по пути туда спит одна из них, на обратном пути – другая. Этих пятнадцати – двадцати минут достаточно, чтобы передохнуть и продержаться всю ночь.

Ирина, занятая организацией полетов, сама летает меньше других, но очень хочет, чтобы это было почаще: время, проведенное на боевом задании, самое тяжелое, но все же это своего рода облегчение. В полете ей не приходится часами смотреть в небо и тревожиться из-за каждого опоздания, из-за каждого гула, не похожего на тот, который она ждет. И ей не надо постоянно думать о том, не ошиблась ли она в чем-нибудь, что может стоить жизни одной из ее подруг. Непосредственная опасность не так страшна, как ответственность, давящая на твои плечи. Ирина – заместитель командира и должна выглядеть сильной и решительной даже тогда, когда на душе у нее скребут кошки или она валится с ног от недосыпа. А не спится ей еще и потому, что Ирине кажется, будто в часы сна могут воплотиться в действительность самые ужасные опасения, может случиться то, чего она боится.

В первые месяцы участия в реальных боевых действиях Ирину охватывал страх, что она не справится. Единственным ее утешением оставались письма, которые она писала воображаемому другу – тот сейчас в ее представлении сражается в Сталинграде. Теперь, когда она, сидя на диване, рассказывает нам о войне, она по-прежнему с нежностью называет его «воображаемым другом». Этим письмам она доверяет свои страхи, свою потаенную слабость.

В девяносто шесть лет Ирина все еще с трепетным чувством говорит о своей девичьей фантазии, о письмах, которые так для нее важны, что она бережно хранит их по сию пору. «Я еще не решила, – пишет она в один из самых тяжелых для себя дней, – люблю ли я тебя сейчас. Наверное, нет. Сейчас не до этого. Я работаю и собой недовольна. Я немногое умею, и у меня не все получается. Нежеланием вникать в дело глубже не могу объяснить свое неудовлетворение, напротив, мне даже кажется, что я полюбила свою штабную работу. Правда. Это тяжело видеть, что многое выходит плохо, и не знать, как сделать это хорошо. С тобой так не должно быть. И со мной скоро не будет. Мы обязаны, нам необходимо погнать немца назад. А значит, и мне следует для этого работать лучше. Потому что все, вся страна, должны работать ради этого изо всех сил… Я ложусь спать. Скажи, а у тебя тоже все привычное и любимое в мирное время ушло из жизни? Это общий закон?»

В небе барышни