В борьбе с большевизмом

Во-первых, она помпезно признала генерала Врангеля (экстренно), а во-вторых, недвусмысленно указала и потребовала (за ничтожную материальную помощь) его выступления к северу с Перекопского перешейка для удара в тыл наступающим большевикам (тоже экстренно). То есть заставила генерала Врангеля делать как раз то, что явно губило, а главное ненужно, русских офицеров и солдат. О целесообразности дела судят по его концу; так вот, конец был настолько плачевным и трагическим, что Россия не может и не должна простить в будущем «союзникам» их предательской политики, стоившей нам, русским, бессмысленных рек крови. Когда таким образом при помощи генерала Врангеля Польша выправилась от рокового нажима, она немедленно подписала в Риге с большевиками мир. Генерал Врангель, ослепленный доверием к Франции, остался на поле схваток один на один с Красной армией. Трагедия началась, и вскоре красный спрут протянул свои лапы на Крымский полуостров, где и пролилась обильная русская кровь. Франция и Польша смотрели на это более чем хладнокровно. Печать союзнической ориентации много писала о том, что Францией были приняты все меры к тому, чтобы благополучно эвакуировать армии генерала Врангеля. Печать нашего времени не является больше шестой державой – независимой, гордой и замкнутой. На ее месте появилась продажная публицистика, готовая за деньги из серой фигуры создавать гения, из разбойника – государственного деятеля. А там, где речь идет о целом государстве, о нации, какие суммы не бросаются в пасть, кричащую на весь мир? Однако труды хвалебных статей никогда не скроют от серьезных, честных людей правды; и для всех ясно, что Франция равнодушно наблюдала за гибелью русских людей, вождь которых, соблазненный признанием, нерасчетливо ударив по большевикам, попал в угоду французам и полякам по России.

Польша была спасена, русские трупы остались на Крымском полуострове, но мир был подписан – что еще надо?.. Русская же кровь лилась дальше, пароходы для эвакуации давались скудно, очевидность гибели на Крымском полуострове возрастала с каждым днем. Еще живы очевидцы этой трагедии и участники ее – мои подчеркивания указаний на действия Франции в этом периоде могут быть проверены. Кто из нас не знает, что отчаяние в Крыму так сгущалось, а положение бегущих от красных орд замыкалось в такое безвыходное кольцо, что нередко отцы семейств убивали своих близких собственными руками, а затем кончали и с собой, лишь бы не видеть, как это будут с ним и с его семьей делать большевики. На страшные крики о помощи, обращенные к Франции, она отвечала молчанием.

Вся эта история, кроме огромного физического ущерба, нанесла России моральное оскорбление: как известно, при подписании Рижского договора между Польшей и большевиками последние вынуждены были признать границы 1772 г. и, кроме того, уплатить 5 миллиардов золотых рублей. Погибли в результате все же pycские люди – и у красных, и у Врангеля, а Польша не в убытке, как и Франция, которая не упустила возможности приложить руки к русскому достоянию – к пяти миллиардам русского золота.

Развивая эту главу, я не задаюсь целью прагматически и строго проследить политические пути и действия «союзников» – я даю всего лишь общий набросок, составленный мной из отдельных явлений, подтвержденных документально или свидетельскими показаниями современников или участников этих событий.

Приблизительно вскоре после отвода моей армии в глубину Германии в газете «Общее дело» (Париж) начали появляться статьи, в которых недвусмысленно анализировались действия «союзников», конечно, в чрезвычайно сдержанных формах.

В № 467 от 21 ноября 1921 г. после краткого изложения всей Прибалтийской истории, освещенной беспристрастно, писалось:

«…Да и вообще, присматриваясь внимательно к вооруженной борьбе с большевиками, можно всюду заметить чью-то невидимую десницу, направляющую события так, что в конце концов торжествовали большевики. Ведь нельзя же всерьез говорить о том, что причина неудачного исхода антибольшевистской борьбы лежит лишь в скверной политике командования и низких нравственных качествах добровольцев. Достаточно сравнить белых и красных, чтобы видеть, что там в этом отношении хуже. По-видимому, суть дела совсем не в том, а в чем-то другом. Но в чем или, вернее, в ком?»

Газета выражает надежду, что все-таки когда-нибудь «все тайное да будет явным». Конечно, близость французской полиции не позволила редакции высказаться полнее по адресу «невидимой десницы». Это все та же злобная и разрушительная союзническая политика. Она действует за плечами русских борцов, ослабляет их волю и в результате губит их массами, эгоистично и бездушно распоряжаясь ими для себя…

Так разрушалась и разрушается еще теперь Россия руками предателей – «союзников».