В чаще лесов

Не желая сидеть сложа руки, ловлю в ручье крошечных крабов, чтобы полакомиться. У меня сохранился кусок старой свиной кожи, который я привязываю к веревке и бросаю в воду. Целая стая крабов набрасывается на нее, а я вытаскиваю их, жадно впившихся в наживку. За какой-нибудь час они ободрали бы, пожалуй, всю кожу с человека своими крошечными клешнями. Засовываю пальцы в выемки в камнях под водой и вытаскиваю их оттуда, отчаянно кусающихся. Каждое пойманное маленькое существо вселяет в меня чувство торжества. Так истосковались мы по победам…

Стою на часах у большого камня ниже по течению с карабином Гинто в руке. Наша маленькая группа состоит всего из шести человек, а ручей — прямая дорога для патрулей врага. По очереди стоим поэтому на часах, чтобы избежать опасности неожиданного нападения. До этого в лесу мне еще никогда не приходилось иметь дело с огнестрельным оружием, но теперь в нашей жизни настала мрачная пора.

Ветка дерева сгибается аркой надо мной. Листва бросает узорчатую тень. Я погружен в глубокую тишину, ничто не шелохнется во всей чаще. Все словно замерло. Быть может, мы — единственные оставшиеся в живых участники движения, прячущиеся здесь за последними утесами, в последних, тронутых гниением, бараках? Неужели это конец, и наши ослабевшие руки в последний раз сжимают ружье в безнадежной теперь уже попытке оказать сопротивление?

Но вот шелохнулся лист, потом другой. Слежу за колышащимися листьями. Лес жив! Живо и движение. Зачем думать о смерти? Движение — само по себе жизнь, борющаяся против смерти. Я знаю, что мы должны выстоять, вынести все испытания, даже если остались только мы одни, потому что этим самым жизнь, воплощаемая в нас, передается в руки других. Они придут нам на смену, подобно тому как опавший лист вытесняется отростком нового, так же как лес противостоит гниению…

Однажды к Селии в барак, где мы лежим, набираясь сил, заходит Гинто. Он садится около нее и, опустив глаза, тихо шепчет что-то старосте своего барака. Он просит у нее разрешения ухаживать за Леонорой…

После долгого ожидания с расположенной позади нас возвышенности спускается связная. Она сообщает, что у реки Сумукбао, протекающей в долине за соседней вершиной, нас ждут припасы и один из лагерей РЕКО.

Итак, мы приходим, наконец, к месту нашего назначения, где нас ждет жизнь.

119

Февраль — март 1952 г.

Однако, завершив поход, мы попадаем в обстановку, отнюдь не надежную или устойчивую. Кадры РЕКО рассеяны и истерзаны непрерывными воинскими операциями. Медленно, с трудом, постоянно перебираясь с места на место, мы устанавливаем с ними связь и созываем всех на совещание. Лишь к концу марта нам удается собраться, опираясь на малонадежную линию снабжения, ведущую в деревни муниципального округа Папайя. Мы располагаемся лагерем у самой вершины высокой крутой горы.

Многие участники совещания мрачны и подавлены. Мы заслушиваем их сообщения. Все труднее становится поддерживать связь с населением. Многие «баррио» полностью эвакуированы. Жители переселены в города, где стоят гарнизоны. Для работы на полях людей отправляют под конвоем гражданской гвардии или воинских отрядов.

Провинция Нуэва Эсиха разделена теперь на военные зоны, а гарнизоны в ней расположены таким образом, что подкрепления могут быть присланы в любой пункт всего за полчаса. На всех шоссейных дорогах установлены патрули и контрольные посты. Все луга, заросшие высокой травой «талахиб», в которой партизанам так хорошо укрываться, сожжены. Освободившиеся обширные площади укатаны бульдозерами, а грунт на них заглажен, чтобы сделать все следы ног заметными. На всех важнейших пунктах на равнине воздвигнуты наблюдательные вышки с пулеметами и прожекторами, освещающими тропы, «Хукам» приходится пересекать все дороги в низинах по ночам, быстро перебегая в темные промежутки между очередными снопами лучей вращающегося прожектора.

Масса трудностей. Деморализация в лагерях. Неожиданные налеты. Капитулянты. Осведомители. В одном из укрытий на западе провинции Пангасинан лежит неиспользованный мимеограф, а тем временем листовки, обращенные к населению, приходится писать просто от руки. Недостаток продовольствия. Нехватка бумаги. Отсутствие оружия и боеприпасов. Упадок дисциплины.

Таковы проблемы. Затем останавливаемся на положительных моментах в сообщениях. Народ не дает себя запугать.

— Будь у нас оружие, мы могли бы вербовать по тысяче человек в неделю, — говорят жители Нуэва Эсиха. — У нас сохранилось хорошее ядро кадров. Все, что нам нужно, это — организация и реальность намечаемых задач.