В чём дело, Полли?

В краю, где всегда неподалёку осень,
Среди дубов, тисов и сосен,
Окутан лиловым туманом,
Дом затаился — старый, странный.
Нежданным гостям не рад недаром,
В нём сказки все пахнут ночным кошмаром.
В нём тени ползут, словно дикие звери,
И как гаснет свет — запираются двери.
В тишине той живёт белокурый мальчишка.
Он дружит с Псом и пыльными книжками.
Под его кроватью живут монстры, мальчик знает.
А всё, чего боится — он приручает.
И дама живёт там, чей взгляд режет сталь,
Под чёрной вуалью пряча печаль.
И каждый, кто там обитал — не секрет,
Искал для себя какой-то ответ.
И над местом тем, наполненным чужой болью,
Повис один странный вопрос: в чём дело, Полли?

В чём же всё-таки дело, Полли…

Лексон. Тяжесть

Диана не нравилась Лексону. Не так, как может не нравиться противная овсяная каша, какая-нибудь занудная песенка или горькая микстура. Она не нравилась ему по-особенному. Лексону казалось, что она принесла с собой какую-то тяжесть. А её здесь, этой самой тяжести, и так достаточно, и дом скоро начнёт уходить под землю. Хоть Надду и стало легче, ведь Диана взяла на себя большую часть забот о Лексоне и доме, ему она тоже не особо-то нравилась. Уж слишком она всё делала по-своему. Порой они даже спорили из-за этого. Правда, со стороны это выглядело даже забавно:

— Диана! Скажи мне! Нет, право, скажи мне, старому, дряхлому человеку, имею ли я право голоса в с собственном доме? — обиженно и важно фыркал Надд, глядя на то, как Диана сортировала его любимый голубой сервиз, безжалостно выбрасывая все надколотые или треснувшие чашки и блюдца.

— Разумеется, имеете, Надд, вы ведь хозяин дома, — не отвлекаясь от дела, самым прилежным голосом отвечала дама.

— Так почему вы не оставите в покое мой сервиз?

— Мистер Надд, битую посуду в доме держать нельзя. Отправляйтесь лучше в сад, позвольте мне закончить уборку. — У Дианы была дикция радиоведущего и взгляд строгого преподавателя, перечить ей было крайне сложно даже Надду.

— Нет, ну вы посмотрите только! Я хочу, чтобы вы перестали переделывать тут всё. Зачем вы поменяли шторы и постелили на стол эту уродскую скатерть? И где вы, право, только взяли всё это?

— Я привезла эти вещи с собой. Извольте, но здесь нужно добавить уюта. Больше света, меньше пыли. Вот так вот, мистер Надд.

— Уюта? Вы хотите превратить это место в тётушкин домик у озера, со статуэтками пастушек на камине и милыми шторками в горошек?

— Я заварю вам чай с мелиссой, не нужно вам так нервничать.

— Да мне скорее понадобится таблетка валиума!

— Бесспорно, это очень старый дом. Поэтому ему и нужен тщательный уход. Поверьте, я делаю всё это исключительно из добрых побуждений.

Обычно после таких споров каждый оставался при своём мнении, а Диана продолжала своенравничать, выглядя при этом самой учтивой и покорной служанкой. Если она говорила, чтобы Лексон заправлял постель сразу после пробуждения, значит, это должно быть исполнено; если она говорила, что отныне обед они будут начинать с бульона, так оно и было; а если уж она видела, что кто-то плохо держал осанку, немедленно высказывалась по этому поводу.

В тот день было дождливо. Надд не выходил из библиотеки, до мозолей на пальцах набирая что-то на старой печатной машинке — в последнее время он проводил всё свободное время за ней. Лексон, несмотря на непогоду, болтался в саду. Диана сидела на крыльце, укутанная в вязанную шаль, и хмуро смотрела на мальчика. Она не знала, что он всё ещё пытался отыскать следы своего пса.

— Достаточно, Лекси, прогулка на сегодня окончена. Я наберу тебе ванну, нужно смыть с тебя эту грязь.

Мальчик зло покосился на неё и залез под очередной куст.

— Я, кажется, сказала, что прогулка окончена, Лекси, — чуть строже повторила женщина.

— Не знаю никаких «Лекси». — Мальчик вылез обратно и уселся на большую каменную скамейку под тисовым деревом, его не смутило, что она была мокрой и скользкой.

— Вот в чём дело? Я могу не называть тебя так, — это Диана произнесла, когда уже и сама подошла к скамейке. — Идём.

Лексон проигнорировал протянутую женщиной руку, соскочил со скамейки самостоятельно и побежал в дом, нарочно наступая в лужи.

Женщина удовлетворительно кивнула и пошла следом.